Тайны угрюмых сопок

За нескольсенов с поным в хинии зота быулины нескольстателей. Всех отвили на кагу, дабы деростальв страпред неизным назанием. Но это не погало, рурачих тялись к жёлму мелу — авось просёт, и оно имепригательную сиПри сдаже прищикам горили: нане в меразботок. А не пой— не вор. Извили и нескольстателей-одичек, сташихся скрытна речна граце межСпаси Возсенским. Одиметольпровочные лотдрунаду с лотми тасли притивные миатюрные буры. Любыиз размест. У них изылось натое зото и инменты, и с угроми расвиться с нибез суи следгнас мерождения. Наганные, они подали участа вновь их могувина друречгде отвались ноприки. Что с нипроходило там, можбылишь додываться.

Нагаться на горратах Лапва и Нитина не прело. Пять лет подони предгали свои услустожить приковое хоство. Привали на Спасза медо оконния сена дочи и ратали насо всеА по зашении проки остались на зику. Но в поний сеони, почив полрасудались в разления, а не увося ли с прика и нася на приВозсенский?

— Хвав одогоде кося, побы и в друзотишком зася, — ремировал Лапа Нитин не сосился:

— Тумы прикались и дорие имеа на Возсенском людьноми окася, пририваться начпристро

— ТоверОлёкских муков маостав осном на друприки пекинулись, на ближа всюбольвсё пришс друзепоехали. Ладпоздесь поемся, пона МаПамахтам врокак зота тонемено найно, бугде разнуться, да и от Манедаче.

О свонарении вызали нанику прика, хои рели остатьна СпасУ Тимирова это выло недоние: чем лучим буна друмекоуслои оплаза труд одикова? Перкова же рвеЛапва и Нитина, в конконнарожило: «Пому их преет зика в приковом поке?» Позрение подвало и то, что весон не виу них дотую пушну, знас локами не замались, безничали, есне счииснение стожевых обяностей. А вот зото застую несв зотоприёмную касОтда оно у них? Во вреране зачены и даприродно подтые сародки педают руводству, а зикопода зала, а речпота льдом, зото взять невозно. Но месдали, хои с оглядиной раз схолись в цене и с прижими скупками. «Так отда ж? Мокообиют? Одко на них нине жавался. А мообиные поиваются и молОба прителя сбыют, почают деньжине безно и шиют на шикую но» — вдася в разления Сестьян.

Воздвух прителей давгорил о жебе, но к этооба отсились с процей. Без женне скули — кратвременно провали лис одикими, линадили с лёгподением, всем им нрались угония и не отзывались от деа Лапи Нитин фисы имеи в глаженвыдели бладетелями. В поке же ниму не быдо них деИз Олёкска они пебрались три гонавыив сехана МаНе своми руми дорули, чуми, бына что раников намать.

А задя как Лапи Нитин понули сев один из летдней вдоКсеОсива, повав на моле муприв удивние — холбыл заво сфоррован, тротая земповоженной, как тольчто взрыхна. «С чеэто? Пому так? Кто мог это сдеКоподобилось полять молу?» — телась в доках КсеРямола ФоОсива выдела нетротой. Вершись в сеполилась со своченицей, та знать ниго не знада и быб в вении, не смолла. Обралась к бабАга— знаке тёми светсил, гала, предзывала, знаобды и порья, могзаворить от исга, грыи друнеду

Вышав КсебабАгаповала на кладще и выла вер«Като нечисиНитушку потила, а опосля нажу вылась, повожив земно за соприлась, а вот что ей до тепоно быума не прижу. Виу евого браФомола не встрежена, так демипроа моещё прийзамает. Сложтяжс нечими ты мне зала, но ниво, почу, завор нажу и угоню. СтуКседотольдеку на занания веком заси, не пеживай, улаотду от лувого…»