Тайны Васильков, или мое нескучное лето

— Нет еще, — ничуть не смутился Колька. — Потом научу. А ты что, до сих пор обижаешься?

— Да нет. Просто вспомнилось.

— А помнишь, как ты на спор залезла на самый высокий дуб, а потом слезть не могла?

— А помнишь, как тебя бык рогами поддел, когда ты перед его носом бабкиной красной юбкой размахивал? — не осталась я в долгу.

— До сих пор шрам остался, — Колька задрал майку и показал белый рваный шрам на боку.

Мне показалось: еще немного, и мы начнем хвастаться друг перед другом, у кого больше и страшнее синяки и ссадины.

— Слушай, пойдем ко мне в гости, я тебя со своими познакомлю. Или вот что: приходите сегодня вечером вместе с бабыгрушиной племянницей и ее дочкой. Посидим, поболтаем, чаю попьем. Или еще чего, покрепче.

— Хорошо, мы придем.

— Ну, тогда до вечера, — распрощался со мной Коля.

Итак, вечером в среду я вышла из дома в своем любимом сарафане с ромашками и в новых бело-голубых кедах. Летнее солнце клонилось к закату.

Я закрывала калитку, когда услышала за спиной:

— А вы чьих будете?

— Я — ничьих, — говорю, — просто погулять вышла. — А вы кто?

— А я… это… тракторист.

— Новый? — спросила я. Я еще помнила дядю Сашу-тракториста, который в свободное от работы время громко и невпопад играл на гармошке, выпив для храбрости пару стаканов самогона.

— Ага. Новый, — ответил тракторист.

Я окинула взглядом его внушительную фигуру в потертых джинсах и белой майке. При таком размахе плеч он, по-моему, может и без трактора вспахать целое поле. С плугом в руках. Глаза у него голубые, а волосы торчат в разные стороны, как будто он только что с сеновала слез. В ухе серьга. Да, прогресс и до деревни докатился.

— Меня Иваном зовут, — представился тракторист.

— Ваня, значит. Очень подходяще.

— Для чего?

— Для тракториста. А где же ваш трактор?

— А, — Ваня неопределенно махнул рукой. — Загорает. Колесо менять надо.

— Что ж вы его одного-то бросили? — укоризненно спросила я.

— Кого?

— Да трактор ваш.

— С этим колесом часа на два возни, а мне что-то так жрать захотелось, извините, кушать… В общем, решил перерыв устроить.

— Ну, тогда не буду вас задерживать. А то еще, чего доброго, в голодный обморок упадете. Возись потом с вами.

— Ни за что на свете! — пылко возразил Ваня. — Голодные обмороки не в моем стиле, — добавил он более спокойно.

Через пять минут светской беседы мы перешли на «ты», я сообщила свое имя и узнала номер его телефона. Я бы не стала его запоминать, но он сам запомнился: почти все цифры одинаковые.

— Ну ладно, я пойду, — сказала я. — Дел куча.

— Корову подоить, кур пощупать, — усмехнулся Ваня.

— Ага. А потом у меня дружеская встреча. Да и твой трактор, наверное, по тебе соскучился.

— А может, это… — Ваня замялся.

— Что — это?

— Сходим куда-нибудь? Не сегодня, так завтра.

— На сеновал? — невинным голосом спросила я.

Ваня опустил глаза и, кажется, даже немного покраснел. А говорят, молодежь нынче испорченная. Приехали бы к нам в Васильки, посмотрели на это чудо природы — застенчивого двухметрового тракториста с серьгой в ухе…

— Я хотел сказать: прогуляться.

— Обязательно сходим. Только не сегодня. Может быть, на следующей неделе, если

дождя не будет.

Я помахала Ване рукой и пошла в сторону бабыгрушиного дома, чувствуя спиной неотрывный пристальный взгляд.

Когда я сообщила Белке, что мы идем в гости знакомить Алинку с двумя кавалерами, ее, Белку с моим другом детства и его семьей, а меня с его женой, она не выразила восторга.

— Гости, особенно в деревне, — это всегда обжираловка. А еще, не дай бог, самогон пить заставят.

— Никто никого не будет ни к чему принуждать, — заверила я Белку. — Колька Сопля и его семья — вполне приличные люди…

Белка усмехнулась.

— Ты же, вроде, с его семьей еще не знакома.

— Да, но судя по тому, как выглядит сам Колька…

— А как он выглядит?

— Ну, не знаю… — я задумалась. — В общем, Соплей я бы его в глаза называть не стала. Кажется, его хронический насморк закончился, и вообще… сама увидишь.

— Вообще-то, я собиралась начать здесь новую жизнь, — заявила Белка.

— Ну, ну, — хмыкнула я. — Бегать по утрам, делать зарядку, правильно питаться, естественно, не пить и не курить… И еще, наконец, по-настоящему возьмешься за английский. Надо провести лето с пользой.

— Ага, — удивленно и растерянно кивнула Белка. — Я даже учебники с собой взяла. Знаешь, в институте все как-то некогда было… То одно, то другое… И похудеть немного не мешало бы. А еще я хотела закаляться. Обливаться ледяной водой из колодца. А как ты догадалась?

— Очень просто. Мне тоже такие мысли в голову приходили, когда я сюда собиралась. Но я-то учебники не взяла.

— И что же тебя остановило?

— Мой любимый брат.

— Да? — заинтересованно спросила Белка.

— Он сказал: «Чего их туда-сюда без толку возить. Пусть дома полежат, им здесь лучше». Я как-то сразу ему поверила.

— Да… — протянула Белка.

— Он меня хорошо знает.

— А я все-таки попробую, — уже не так бодро, как вначале, сказала Белка.

— Пробуй, конечно, — поддержала я. — Ты — совсем другое дело. Вдруг у тебя железная воля и стальные нервы.

— Вдруг… — согласилась Белка.

— А я буду предаваться лени, как совершенно безвольное существо.