Тайны Васильков, или мое нескучное лето

Я быстро и тихо слезла со стремянки и прошмыгнула в гостиную. В тот момент, когда дверь открылась, я нажала на выключатель. Гостиная озарилась ярким светом четырех лампочек, вкрученных в патроны большой хрустальной люстры.

В дверь вошла Белка.

— Привет, — сказала она. — Там у тебя прямо перед входом какая-то железка валяется… Я об нее споткнулась.

— Добрый вечер, — пробормотала я и села на стул, стоящий возле стола.

— Чем занимаешься? — спросила Белка, явно не планируя получить подробный и обстоятельный отчет о моих вечерних занятиях.

Вид у нее был странный. Она села, потом встала, подошла к окну, постояла несколько мгновений в нерешительности, и снова села. Она как будто старалась не встречаться со мной взглядом и в то же время как будто хотела мне что-то сказать.

— Ну, что тебя мучает? — спросила я.

Она еле заметно вздрогнула.

— Мне тут рассказали, — начала она нерешительно и замолчала.

— Ну! Не тяни.

— Конечно, это все ерунда и предрассудки…

— Что?

— Мне тут рассказали… про пустого человека, — выпалила Белка и испуганно посмотрела на меня.

Я сделала вдох, чтобы рассмеяться, но смех почему-то застрял у меня в горле. Вместо этого я раскашлялась.

Пустой человек… Самая страшная страшилка моего детства. Я много лет о нем не вспоминала. А ведь было время, когда его образ постоянно преследовал меня, особенно вечерами, особенно, когда я оставалась одна. И даже когда я уезжала домой. Но дома он все-таки не был таким жутким и таким реальным как здесь, в деревне.

Эту историю рассказал Серый.

В тот вечер мы сидели в заброшенном яблочном саду возле старого покосившегося амбара. Это было странное место. Любая история, рассказанная там, приобретала зловещий смысл, даже если его не было и в помине. А уж если был…

Разговор с самого начала свернул куда-то не туда, и, в конце концов, речь зашла о разной нечисти.

— Моя бабка говорит, что у нее в доме живет домовой, — заявил Колька Сопля и, по своему обыкновению, шмыгнул носом.

— Подумаешь, — протянул Серый. — Домовые во всех домах живут. Тоже мне, невидаль.

— Но она говорит, что иногда его видит.

— Кто ж его не видит, — хмыкнул Серый.

— Может, и ты видел? — подступился к нему Вовка Крапивин.

— Может и видел. Что с того? — недовольным голосом пробурчал Серый.

Мы с Галкой переглянулись и во все глаза уставились на Серого.

— Расскажи, — потребовала Галка.

— Да чего рассказывать-то? Зашел я как-то в чулан за гвоздями, а он там сидит на бочке с огурцами.

Серый замолчал.

— И что? — спросила Галка.

— Ничего, — Серый пожал плечами. — Я вышел. Решил в следующий раз забор починить.

— Испугался? — сочувственно спросила Галка.

— Вот еще.

Серый достал из-за пазухи яблоко от одичавшей яблони и начал его грызть. Яблоки эти были кислые и вяжущие, возможно, оттого, что мы обычно ели их недозрелыми. Сейчас мне трудно представить, что делало эти малосъедобные плоды для нас такими привлекательными, но в те далекие времена мои карманы были набиты ими доверху.

— Домовые — это ерунда, — продолжил поучительный разговор Серый.

— А что — не ерунда? — спросила я на свою голову.

Серый посмотрел на меня оценивающе, помолчал пару минут, метнул огрызок яблока в проходившую мимо сада корову и, наконец, произнес неуловимо изменившимся голосом:

— Пустой человек.

— Пустой человек? — повторила я вслед за ним с вопросительной интонацией. Это словосочетание сразу показалось мне завораживающим и пугающим.

— Он появляется в сумерках, за восемь минут до того, как окончательно стемнеет. Выходит из-за какого-нибудь дома или другого строения, хотя раньше его там и в помине не было. На нем черный плащ с капюшоном, а движется он совершенно бесшумно. — Серый перевел дух, чтобы продолжить. Мы все сидели, притихшие, и боролись с желанием оглянуться назад. — Он похож на тень, но он не тень. Тот, кто его увидит, должен быстро упасть на землю, зажмурить глаза и закрыть голову руками.

Серый замолчал.

— И что… потом? — спросил Колька Сопля.

— Если не смотреть ему в лицо, то, в общем-то, ничего страшного, — ответил Серый. — Нужно только дождаться, когда он исчезнет.

— Исчезнет? — раздался тревожный шепот Галки.

— Да, исчезнет. Он не уйдет, а будет ждать ровно восемь минут. А когда стемнеет, растворится в воздухе.

— А что будет… если посмотреть на него? — решилась я задать вопрос.

— Он заберет твою жизнь, — коротко ответил Серый.

— То есть, ты умрешь? — спросил Вовка.

— Умрешь, но не сразу. Через некоторое время. Но твое умирание начнется с этого момента.

— А что, у него очень страшное лицо? — спросила Галка.

— У него нет лица, — веско произнес Серый. — На месте лица у него пустота.