Тайны Великих раскопок

Г. Масперо высказал предположение, что похороненный молодой человек — фараон Сменхкара, преемник Эхнатона, поскольку сам Эхнатон, великий реформатор, не мог умереть в столь раннем возрасте. Однако потом Масперо склонился к тому, что это все-таки Эхнатон: звания и титулы, обозначенные на гробе, несмотря на то, что было вытравлено имя, принадлежали царю-еретику. «Живущий правдою», «Большой по веку своему», — изобретенные искпючительно только для него величания. Г. Масперо приписал Эхнатону и погребальные сосуды, пренебрегая тем, что надписи на них тщательно изглажены. Однако сам Теодор Дэвис продолжал считать останки принадлежащими царице Тейе, и разубедить его в этом не удалось.

Ученый мир все больше задумывался над находкой. Заявление Г. Масперо, прозвучавшее в 1908 году, придало значения вопросу. Да, царица Тейе личность легендарная, но Эхнатон и вовсе единственный в своем роде фараон Древнего Египта! Он поистине велик. Царь, совершивший переворот, на который уже не надеялся его отец фараон Аменхотеп III. Царь, отнявший власть у фиванского жреческого клана, перенесший столицу из Фив в город Ахетатон, выстроивший этот город в 450 километрах от древних Фив. Царь, свергнувший тысячелетнее египетское многобожие и установивший в качестве государственной веры почитание Атона — Солнечного Диска. Царь, переименовавший практически каждого жителя страны: вельможи, начальники и простые мастера, рабочие теперь именовались так, чтобы не осталось и намека на какую-либо связь с прежними богами, а особенно с именем Амон-Ра. Эхнатон впервые в истории ввел единобожие, но эта религия в Египте не прижилась, хотя за время царствования Эхнатона именно этот новый взгляд на все сферы жизни потряс общество, дал толчок развитию и преобразованию государственного устройства, быта, мировоззрения, письменности, самой словесности, ваяния, живописи, зодчества. Последние за короткий срок вышли на такой высокий уровень достоверности, что почти ничем не отличается от современного реализма.

По погребальной камере были также расставлены золотые кирпичи с надписями, по содержанию совпадающими с письменами на гробе. А на двух из них прочли имя фараона Аменхотепа IV (Эхнатона)!

В том, что погребение принадлежит Эхнатону, многих убеждало то, что Эхнатон телосложением как раз подходил под описываемый скелет! Узкая с выступающим затылком голова, тонкая длинная шея, тонкие руки, голени, стан. А вот груди и живот сильно выдавались, таз был широк, а бедра полными. Скелет вполне подходил под эти описания. Если труп поначалу приняли за женский, то ведь и Эхнатон выглядел женоподобным!

Профессор Дж.Э. Смит признал череп мертвеца водяночным. А это привело к дискуссии на тему душевного и телесного состояния великого фараона. Западный мир, склонный даже духовное объяснять через телесное, живо представил себе, как бьется в падучей гениальный фараон и в это время «выдает» свои гениальные постулаты солнцепоклонничества. Все совпадало и все объяснялось. Кроме одного: мужчина в гробу был очень молодым!

Тем временем назревало открытие. Зрело оно в недрах Каирского музея, где шла работа по восстановлению извлеченного из тайника золотого гроба. В 1916 году французский ученый Ж. Даресси в каирском «Бюллетене» Французского института восточной археологии опубликовал свое наблюдение. В ряде мест надписи на гробе подверглись существенным изменениям. Листовое золото, на котором были выполнены надписи, в некоторых местах было вырезано, а вместо него наложено более тонкое новое, знаки на нем были сделаны небрежно, менее тщательно, чем основная надпись. Там же, где знаки исполнены на самом дереве, их сбили или выскоблили, а удаленные места залили гипсом, затем вырезали на нем новые знаки, а их воспроизвели на наложенном поверху золотом листе.

В молитве, изображенной на подножии гроба, остался один знак, начертанный на первоначальном золотом листе, обозначающий местоимение первого лица единственного числа — «я» (такой-то). Остальные места для подобногоже знака были вырезаны и заменены более поздним, тонким золотым листом. Но вот что интересно, — цензор будто нарочно оставил ключ к разгадке (один-единственный знак): в «исконном» знаке была изображена женщина с разделенными на пряди волосами и, конечно же, без бороды, а в подложенных знаках везде был мужчина с бородой и зачесанными назад волосами. Знак по смыслу изображал не просто мужчину или женщину, а именно — умершего царя, превратившегося в божество, или, соответственно, царицу. Ж. Даресси на основании своих наблюдений сделал вывод о том, что первоначально гроб принадлежал женщине, а потом был переделан для мужчины. И восстановил первоначальные надписи, как «царица мать такого-то царя» Тейе. Он предполагал, что при уничтожении вместо обозначений «царица — мать» в текст были вписаны лишние слова для титулов Эхнатона.