Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5

Он зашуршал страницами, продвигаясь к концу книги. Недавние записи были не столь впечатляющими. Во времена отца Майлза клуб посещали виконты, бароны и иногда даже герцоги, а под председательством самого Майлза обычно не развлекали никого значительнее рыцарей, да и тех было наперечет. На собрания приходило гораздо меньше людей, чем в прежние времена, и создавалось впечатление, что это место использовалось теперь скорее ради забавы для частных развлечений Майлза, чем для полноценных оргий.

– Ага! – воскликнула я. – Артемизия была здесь год назад. А незадолго до этого – Джулиан Гилкрист. Интересно, она не принимала участия в публичных сборищах, – заметила я. – Кажется, они приходили сюда наедине с Майлзом, а вот Гилкриста развлекало несколько наемных красавиц. Напротив имени каждой девушки стоит сумма, которую ей платили за ночь, а также перечислено, что именно она готова делать за деньги. Вот эта юная леди, кажется, была очень сговорчивой, – сказала я, пробежав глазами по списку ее сомнительных умений.

Но Стокер не слушал меня. Он смотрел на страницу невидящим взглядом и сам вдруг будто окаменел.

– Стокер, ты же весь белый, как ночная сорочка девственницы. Что случилось?

Он ничего не ответил, лишь указал пальцем на имя, которое я сама не заметила.

– «Достопочтенный Тибериус Темплтон-Вейн», – прочитала я вслух и вздрогнула. – Но не может же это быть…

– Это именно он, – сказал Стокер с кислой улыбкой. – Свежеиспеченный виконт Темплтон-Вейн. Мой старший брат.

Глава 13

Стокер захлопнул книгу.

– Мне нужно проветриться.

Он ринулся назад по коридору, которым мы сюда пришли, и мне осталось лишь погасить волшебный фонарь и пойти вслед за ним. Я не стала на него давить. У нас будет предостаточно времени, чтобы спокойно изучить этот журнал, когда вернемся в Бельведер. Что бы ни означало упоминание там имени виконта, Стокеру нужно было немного времени, чтобы свыкнуться с этим обстоятельством.

Он запер за нами дверь и аккуратно убрал ключ в карман, а потом коротко кивнул, увидев, что я жестом указала на дом. Как всякий охотник, он умел ходить совершенно бесшумно, но и меня годы, проведенные в погоне за бабочками, научили передвигаться незаметно. Пробираясь во все сгущающихся сумерках, мы наконец добрались до больших дверей, выходящих в сад, вероятно, из столовой или гостиной. Из широких окон по обеим сторонам от дверей в более счастливые времена, должно быть, открывался очаровательный вид на пруд, но сейчас все они были закрыты ставнями, и казалось, что дом слепо уставился на галерею и сад.

Стокер остановился перед дверью, прикидывая варианты того, как можно попасть внутрь, но я его опередила.

– Дай мне упаковку леденцов, – велела я.

– Откуда ты знаешь, что у меня с собой леденцы?

– У тебя всегда с собой леденцы.

– Не лучшее время для перекуса, – заметил он, но передал мне сверток без всяких возражений. Он был почти пуст, и я вытряхнула остатки (липкие крошки) на каменные плиты галереи. Затем аккуратно расправила упаковочную бумагу и протянула ему той стороной, где еще были следы леденцов.

– Оближи, – попросила я.

Уже догадываясь, что я собираюсь сделать, он подчинился и облизывал бумагу до тех пор, пока вся она не сделалась липкой. Я очень осторожно подошла к двери, намереваясь приклеить обертку к стеклу.

– На одну клетку выше, – мягко поправил он. – Замок должен быть там.

Я послушалась и прижала бумагу так, что она хорошо прилипла к стеклу. Я отступила назад и кивнула Стокеру. Он передал мне журнал. Сняв плащ, он намотал его на руку. Быстрый удар – и все было готово. Стекло тихо разбилось, осколки повисли на липкой бумаге. Я аккуратно сняла ее и хотела было положить рядом на траву, но Стокер меня остановил.

– Сюда может наступить животное, и будет плохо. Бумага липкая, как клей, и вся в осколках, – объяснил он, забирая у меня обертку с поблескивающим на ней стеклом. Он перевернул бумагу стеклом вниз, прижал камнем, после чего просунул руку в дыру, которую нам удалось проделать, и стал нащупывать замок. Это оказалось сложнее, чем мы думали, Стокеру пришлось достать один из своих ножей и подцепить защелку. Наконец раздался щелчок, и дверь распахнулась. Он остановился на пороге, убрал нож и надел плащ. Эти несколько секунд нас и спасли. Сложно сказать, что мы услышали сперва: слюнявое рычание мастифа или сонные крики сторожа, только что вылезшего из кровати. Когда тишину ночи прорезал этот беспорядочный шум, Стокер захлопнул дверь, и мы сразу бросились бежать.