Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5

– Колоссо, – холодно отозвался он.

Мужчина подошел еще ближе, и мне показалось, что я наблюдаю за движением горы. Он двигался медленно, с непоколебимой решимостью и остановился только тогда, когда подошел вплотную, заставив этим Стокера запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Помнишь, что я обещал тебе в прошлый раз? – спросил Колоссо.

Каким-то образом, даже с выгнутой под неестественным углом шеей, глядя на это чистое проявление силы, мистер Стокер сумел произнести скучающим тоном:

– Что-то вроде того, что ты вынешь из меня все кости и будешь играть на них марш.

Колоссо прищурился.

– Думаешь, я об этом забыл?

– Вполне может быть. Кажется, воздух здесь слишком разреженный, – ответил мистер Стокер.

Я прыснула от смеха, глядя, как лицо великана наливается яростью.

– Быть врагом Колоссо – это не шутка. – Он резко наклонился, заставив мистера Стокера еще сильнее откинуться назад. – Скоро придет расплата.

– Если только не хочешь, чтобы я задохнулся от дурного запаха у тебя изо рта, пожалуйста, отойди и пропусти меня, – сказал мистер Стокер решительно.

Тогда Колоссо улыбнулся – отвратительное явление, потому что уголки его рта уходили вниз в этом странном оскале, а несколько зубов оказались полностью разрушены. Он ткнул мистера Стокера в грудь своим огромным пальцем.

– Расплата придет, и очень скоро.

Он развернулся и ушел, тихо скользя в темноте с бесшумностью, до крайности раздражающей в таком огромном человеке.

– Что это, черт возьми, было? – спросила я.

Мистер Стокер взял меня под локоть и потянул вперед.

– Ничего. Но давайте пойдем, пока он не передумал и не решил съесть мою печень с хлебом на завтрак, хорошо?

Он больше не проронил ни слова, пока мы не добрались до пустующего фургона. Он стоял на краю лагеря и выглядел немного заброшенным, темным и негостеприимным. Мистер Стокер быстро зажег лампы и жестом велел мне идти первой вверх по узкой лесенке в маленький вагончик с низким потолком. Но внутри он был обустроен так же удобно, как корабельная каюта, что меня приятно удивило. Мебели было мало, но вся – чистая и аккуратная. Откидывающийся столик привинчен к одной стене, и пара маленьких удобных кресел придвинута к небольшому очагу, который давно уже не зажигали. У задней стены расположилась широкая кровать, и, к своему облегчению я поняла, что она застелена почти чистыми простынями, но с интересом отметила, что кровать здесь одна.

Я услышала, как мистер Стокер застонал у меня за спиной.

– Будь я проклят, – пробормотал он.

Я решила, что он только что заметил количество спальных мест, и повернулась к нему с простодушной улыбкой:

– Если стесняетесь, можете спать на креслах.

Он взглянул на кресла с прямыми спинками.

– Я не спал на нормальной кровати уже полгода. От ночи на этих креслах меня совсем скрутит.

– Ну, тогда у нас нет других вариантов, – весело сказала я. – Придется спать в одной постели.

На его лице читалось сомнение.

– Мисс Спидвелл…

Я с возмущением прервала его взмахом руки.

– Миссис Стокер, но вы можете называть меня Вероникой. Если не хотите, чтобы наш маскарад раскрылся, вы должны приучиться называть меня этим именем, даже когда мы одни.

– Хорошо, Вероника. – Он колебался, подыскивая слова, произнося каждое медленно и осторожно. – Полагаю, я немного поторопился с приездом сюда.

Я так тяжело воспринял новости о смерти Макса и испугался возможных последствий, – начал он. – Должен признаться, я не обдумал это предприятие во всех подробностях, хотя и должен был. Теперь я понимаю, что поставил тебя в невыносимое положение. Знаю, ты путешествовала в одиночестве, но это совсем другая ситуация для дамы. Вся эта шарада может пагубно сказаться на твоей репутации.

Я хмыкнула совершенно не по-женски.

– И это только что пришло вам в голову? Дорогой мистер Стокер, я вышла за рамки приличий уже в тот момент, когда согласилась вверить себя под защиту барона. Вы же не думаете, что благовоспитанное общество может одобрить подобное поведение? Или то, что я много часов провела в доме у мужчины без всякого сопровождения?

– Я об этом не подумал, – сконфуженно ответил он.

– Тогда хорошо, что вас не часто просят позаботиться о молодых девушках в тяжелых жизненных обстоятельствах, – язвительно заметила я. – Но вы не должны себя винить в данной ситуации. Осмелюсь предположить, что я знаю жизнь лучше вас.

Он беспомощно открывал рот, как рыба, выброшенная на сушу, и никак не мог подобрать слова.

– Ты ведь не хочешь сказать, что…

– Именно это я и хочу сказать. Женские особи нашего биологического вида не менее мужских склонны к физической страсти, и у них на то больше причин, потому что они ответственны за размножение. Но я устала, и сейчас слишком поздно для того, чтобы разворачивать серьезную дискуссию о разногласиях между Дарвином и Уоллесом, вам не кажется?

Я открыла окно фургона, чтобы впустить внутрь немного свежего холодного воздуха, тяжелого от аромата жимолости и шиповника.

– Это прекрасно, – сказала я, набрав полные легкие воздуха.

– Это чертовски холодно, – возразил он, но меня было не переубедить. Я строго взглянула на него.