Тайны военной агентуры

Он стал жать кнопки на своем столе и звать адъютантов, и вскоре длинное сообщение понеслось в Висбаден. После этого рекой полилось шампанское и стали провозглашаться бесчисленные тосты за фюрера, за победу германского оружия, за «верных австрийских друзей» генерала Ауэра и даже за «глупого американца». В заключение Фредди и Вальтер были вознаграждены значительным количеством денег.

Мой вклад в осуществление дакарского плана прикрытия, которому, конечно, способствовали и другие «утечки» информации, был выполнен.

Несколько месяцев спустя я имел возможность впрямую насладиться своим триумфом. В день «Д» я высадился на берег у Орана — за 1900 миль от Дакара. Операция «Торч» по захвату французской Северной Африки сопровождалась в основном незначительными боями без единого потерянного за время перехода из Америки корабля огромной армады. При приближении к аэродрому Тафаруи, где было захвачено 600 пленных, я получил задание войти в контакт с командовавшим там вишистским офицером. Когда я подошел к нему, его лицо побагровело.

— Откуда вы здесь взялись, американцы?! — вне себя закричал он, наставив на меня дрожащий палец.— Ведь мы ждали вас в Дакаре!

X. ГИСКЕС , бывший руководитель немецкой контрразведки в Нидерландах ОПЕРАЦИЯ «НОРДПОЛ»

К декабрю 1943 года в оккупированной немцами Голландии у союзников имелась развитая шпионская сеть и подпольная организация из полутора тысяч саботажников — так они считали.

На самом же деле получаемые Лондоном радиограммы «подполья» уже почти два года посылались немецкими радистами. Сброшенные в эту страну на парашютах англо-голландской разведкой почти за две сотни самолето-вылетов люди и большое количество оружия и взрывчатки попали в руки немцев. Пятьдесят четыре обученных в Лондоне секретных агента сидели в тюрьме в то время, как немецкие контрразведчики сочиняли фальшивые отчеты об их деятельности для передачи в Лондон. Это был один из самых крупных обманов, на который попались союзники за время той «тайной войны».

Как майор абвера, я был направлен осенью 1941 года в Гаагу, чтобы принять руководство военной контрразведкой в Голландии. Появились сведения о существовавшей там тайной радиосвязи с Лондоном, и нашим делом было выявить вражеских агентов и воспрепятствовать их планам перенесения военных действий к нам в тыл.

Первый серьезный успех был достигнут в конце ноября. Один из наших агентов, которому удалось внедриться в голландское подполье, сообщил, что в Гааге существует шпионская сеть, недавно организованная двумя британскими агентами. Это донесение получило подтверждение в январе 1942 года, когда лейтенант Хайнрихе из отдела радиоперехвата засек новый передатчик, заработавший в Гааге и использовавший позывной «RLS».

Мы стали постоянно отслеживать RLS, отмечая все особенности его работы, всю специфику передающей техники. Нашей целью было не устранение передатчика, а использование его — то есть мы хотели начать вести свои радиопередачи, выдавая себя за агентов союзников.

К 6 марта с помощью радиопеленгатора удалось точно установить местонахождение RLS, и вечером того же дня мы схватили радиста, англичанина Лоерза. А в течение двух следующих часов были арестованы все остальные члены этой шпионской группы, так что никто уже не мог поставить под угрозу задуманную нами радиоигру.

Имея шифры, захваченные во время ареста радиста, а также информацию, переданную нашим агентом в этой группе, мы быстро расшифровали код, которым пользовался Лоерз. Английский радист отказался передавать в Лондон ложные сообщения, и мы были вынуждены делать это сами — пока.

В третье воскресенье марта я пришел к Лоерзу и сказал, что он один может помочь мне спасти его самого и товарища-агента Тейса от смертного приговора немецкого военного суда. Я сказал, что он должен всего-навсего передать те три сообщения, которые не смог послать в день своего ареста.

Было видно, что Лоерз заинтересовался, и все-таки он продолжал молчать.

— Как солдат, я уважаю ваше мужество и преданность долгу,— продолжил тогда я,— но я считаю предосудительной работу, которую вам поручил Лондон, потому что она предполагает организацию и вооружение гражданских лиц, которые станут стрелять нам в спину. Любая оккупационная армия должна противодействовать осуществлению подобных планов взятием заложников. Поэтому я буду использовать все имеющиеся в моем распоряжении средства, чтобы предотвратить попадание оружия в руки фанатиков в этой стране, так как его использование приведет к массовым казням голландского населения.

После этого я поднялся и, надев свой плащ, сказал:

— Время готовиться к сеансу радиосвязи. Вы идете?

Он посмотрел мне в глаза.

— Да,— был его ответ.