Тайны Второй мировой

Не могло быть и подвига пятерки моряков политрука Фильченкова, будто бы 7 ноября 1941 года со связками гранат бросившихся под немецкие танки и уничтоживших в ходе боя не то 10, не то 15 бронированных чудовищ. Эта легенда опровергается одним только фактом. В наступавшей на Севастополь немецко-румынской 11-й армии в ноябре 41-го не было ни одного танка. Так что приди даже нашим морякам безумная фантазия бросаться под гусеницы танков (чтобы своим телом ослабить силу взрыва, что ли? Если уж подобрался к танку так близко, проще швырнуть в него гранату!), осуществить ее не было никакой возможности — за неимением у неприятеля танков.

Также и Александр Матросов при всем желании не мог закрыть грудью амбразуру вражеского дзота. Пулеметной очередью тотчас бы отбросило в сторону. На самом деле рядовой Матросов закрыл своим телом не амбразуру, а вентиляционное отверстие дзота. Пока немцы втаскивали его внутрь, они вынуждены были прекратить огонь. Этим воспользовались наши бойцы, подошли вплотную к дзоту, и пулеметчикам пришлось спасаться бегством. Подвиг Александр Матросов совершил, но иначе, чем об этом написано в учебниках.

В России в годы Первой мировой войны пропаганда прославляла героев, которые смогли уничтожить много врагов, а сами остались в живых. Вспомним знаменитого казака Кузьму Крючкова, который на плакатах чуть не десяток супостатов на свою пику нанизывал. Еще героями считали тех русских воинов, кто бежал из плена. А в Великую Отечественную войну тех, кто попал в плен, считали предателями. При Сталине цена человеческой жизни упала так низко, как никогда прежде в нашей стране. В других государствах, участвовавших во Второй мировой войне, мифологизировались герои, уничтожившие множество неприятельских солдат, танков, самолетов, кораблей, но отнюдь не ценой собственной жизни. Исключением были только японские «камикадзе». В этом отношении Сталин и руководители Красной армии вполне разделяли самурайскую традицию, согласно которой главное для воина — героически погибнуть в бою, а не сохранить свою жизнь, чтобы продолжать уничтожать врагов.

В советской системе люди были винтиками, и казалось, что их так много, что можно без труда пожертвовать миллионом-другим. Слова Еременко о Жукове: «Следует сказать, что жуковское оперативное искусство — это превосходство в силах в 5–6 раз, иначе он не будет браться за дело, он не умеет воевать не количеством и на крови строит свою карьеру» применимы почти ко всякому советскому полководцу, начиная с Верховного.

У нас очень не любят признавать значение англо-американской помощи. В доказательство ее ничтожности обычно указывают, что доля поставок по ленд-лизу танков, самолетов и артиллерийских орудий не превышала соответственно 7, 13 и 2 процентов от общего объема советского производства. При этом советские историки сознательно не обращали внимания на то, что англо-американские поставки играли критически важную роль для ряда отраслей советской военной экономики и для снабжения Красной армии. Так, от западных союзников поступило половина потребленного авиабензина, они же обеспечили треть автопарка Красной армии. Из Великобритании и США было поставлено более трети использованных в СССР порохов и других взрывчатых веществ, а также более половины всего потребленного алюминия и почти половина — меди. Без западных поставок легирующих добавок невозможно было бы резкое увеличение советского производства бронестали. Американскими были и почти все радиостанции и другие средства связи, использовавшиеся в Красной армии.

Интересно, мог бы Советский Союз один на один воевать с Германией, без английского и американского бензина и алюминия, взрывчатки и меди, радиостанций и «студебеккеров»? А ведь западные союзники еще отвлекали на себя основные силы люфтваффе и германского флота. Именно в борьбе с англо-американской авиацией немцы потеряли две трети своих боевых самолетов, а также почти все подводные лодки и все крупные надводные боевые корабли.

Наши же авиация и флот не могли похвастать особыми успехами. Хотя советские моряки имели значительное превосходство над противником на Балтике и Черном море, реализовать его они так и не смогли. Удалось провести только две относительно успешные морские десантные операции на Керченском полуострове. Однако первая в итоге закончилась катастрофой в мае 42-го, причем эвакуировать удалось лишь очень немногих, также как и из осажденного Севастополя. Вторая же десантная операция на Керченском полуострове осенью 43-го так и не сыграла своей роли в освобождении Крыма, который был взят благодаря прорыву через Перекопский перешеек. Советская авиация и флот не смогли нанести значительного ущерба неприятельскому торговому судоходству, довольно интенсивному и на Черном, и на Балтийском море.