Тайны Второй мировой

Не знаю, видел ли Сталин сходство созданного им режима с восточными деспотиями или нет, но уж Иосиф Виссарионович наверняка не хотел, чтобы в мире первую страну «победившего социализма» сравнивали с такого рода несимпатичными государствами. Поэтому на первой странице сообщения с изложением статьи Говарда Сталин оставил резолюцию: «Изгнать представителя этой газеты из Москвы». Чтобы впредь не поставлял материал для «клеветы».

И насчет того, что Советский Союз сбрасывают со счетов как слишком слабую в военном отношении силу, Сталин был иного мнения, чем американский журналист. Он видел, что война в Европе уже на пороге. На сообщении ТАСС от 23 июня 1939 года о реакции польской печати на англо-советские переговоры Сталин сделал характерную пометку: «Послать в МНР два полка истребителей». В Монголии в это время развивался советско-японский вооруженный конфликт у реки Халхин-Гол, и Сталин торопился его закончить, чтобы освободить войска для будущих действий в Европе. Он уже знал, что предотвратить войну не удастся, и не собирался это делать. Иосиф Виссарионович вовсе не желал защищать Польшу от грозившего ей германского вторжения, а готовился по-братски поделить ее с Гитлером.

Однако всего через каких-нибудь полгода предсказания о слабости Красной армии сбылись в финских лесах и болотах. Сталин, повторяю, не верил, что его войска так слабы, и относил неудачи в Финляндии насчет сложных климатических и природных условий и той спешки, в которой готовился финский поход (ожидали, что в Хельсинки капитулируют без боя). Вот и смеялся над теми же финнами, смехом пытаясь заклясть подступавшую тревогу. И только после 22 июня 1941 года Иосиф Виссарионович испугался по-настоящему. И больше не смеялся, даже после победы.

АДЪЮТАНТ МАННЕРГЕЙМА НА ПРИЕМЕ У СТАЛИНА? ТАЙНА ПОСЛЕДНЕГО РЕЙСА «КАЛЕВЫ»

Недавно опубликованный в «Историческом архиве» журнал посетителей кремлевского кабинета Сталина — увлекательнейшее чтение для специалистов. За именами тех, кто имел счастье (или несчастье) беседовать с Иосифом Виссарионовичем, порой стоят сенсационные находки и неразгаданные тайны мировой истории. Вот, например, 2 января 1940 года Сталин встречался с неким Грюнвальдом, которого публикаторы предположительно определяют как финского генерала Гренвалля, ориентируясь на адъютанта президента Кеконенна генерал-майора Рагнара Гренвалля^{142}.[6] Их сомнения можно понять. В тот момент в самом разгаре была «зимняя война» между Финляндией и Советским Союзом, но это не мешает высокопоставленному финскому военному мирно беседовать со Сталиным! А ведь в 1939–1940 годах Гренвалль, еще не получивший генеральского чина, был адъютантом главнокомандующего финской армии маршала барона Карла Густава Маннергейма!

В Финляндии в 1971 году вышла книга бывшего личного радиста и шифровальщика Маннергейма Вилно Тахванайнена «Специальные миссии». Он утверждал, что с 1932 по 1945 год Маннергейм поддерживал секретный радиообмен со Сталиным. И тот факт, что в самый разгар «зимней войны» маннергеймовский адъютант был на приеме у Иосифа Виссарионовича, доказывает, что Тахванайнен писал правду. Ведь для того, чтобы Гренвалль встретился со Сталиным, об этой встрече надо было договориться. А в условиях войны сделать это проще всего было по радио.

Что же обсуждал Гренвалль со Сталиным? Во время беседы присутствовали нарком обороны Ворошилов и начальник Генштаба Шапошников, а в самом конце разговора появился глава правительства и нарком иностранных дел Молотов. Можно предположить, что обсуждался вопрос о заключении перемирия. Не исключено, что под влиянием встречи Гренвалля со Сталиным появились следующие строки в мемуарах Маннергейма: «Кремлю было невыгодно, что у него на севере руки оказались связаны в тот момент, когда перед ним встали новые задачи, предусмотренные советско-германским пактом: оккупация Бессарабии и большевизация прибалтийских стран. С самого начала января 1940 года (выделено мной. — Б.С.) руководство Советского Союза ожидало нападения Германии на Западную Европу, что дало бы ему возможность продолжить свою экспансионистскую политику. Если бы финская война была продолжена, то следовало бы опасаться, что такие планы, направленные против Германии и западных стран, требующие, кроме всего прочего, тщательной подготовки и выбора подходящего момента времени, подверглись бы риску или были бы задержаны и вызвали бы новые, непредвиденные осложнения». Вероятно, встречи в Москве создали у Гренвалля впечатление, что СССР стремится побыстрее закончить финскую войну, чтобы развязать себе руки во время ожидавшегося германского наступления на Западе. Однако договориться о прекращении огня в январе 40-го не удалось.