Тайны загробного мира. Духи, привидения, голоса

Согласно классической версии, человек наделен двумя видами душ — Хунь и По, которые представляют светлое начало, Ян, и темное — Инь (обычно считалось, что в человеке наличествуют три души Хунь и семь — По). С глубокой древности китайцы верили, что после смерти человека тяжелая, или плотская, душа остается с телом в могиле и попадает в подземное царство Желтого источника, тогда как легкая и бессмертная душа Хунь возносится на небеса.

По концепции трех душ, одна душа обитает в табличке с именем человека на семейном алтаре, вторая витает в могиле, а третья попадает в ад или на небеса. В некоторых случаях допускалось, что у человека только одна душа. Так, во время беременности будущая мать и ее родственники должны были заботиться о том, чтобы не причинить вред душе зародыша, что грозило будущему ребенку физическим увечьем.

Древние китайцы верили, что душа человека после смерти переселяется в обитель духов. О том, как это выглядело, можно судить по изображению на шелковом полотнище из погребения Мавандуй I (168 год до н. э.). Это картины подземной пучины, которая населена рыбами, змеями, рогатыми зверями и где также изображен Атлант, поддерживающий Землю. Есть там и небесное царство, в котором между Солнцем и Луной восседает прародительница человеческого рода. Душа усопшей (в этой могиле была похоронена знатная женщина) возносится на небо с помощью драконов, протянутых с небес лент и различных существ, оберегающих ее от посягательства злых сил.

В Средние века под влиянием буддизма китайцы пришли к идее чистилища, в котором душа человека отбывает наказание за совершенные при жизни прегрешения. Изображение адских мук стало в период позднего Средневековья одной из популярнейших тем народной иконографии. В представлении китайцев ад состоял из десяти кругов, или, точнее, инстанций, поскольку ад в Китае, как всякое публичное учреждение, мыслился по образцу чиновничьей канцелярии. В первой инстанции определялось наказание, уготованное для души в стенах чистилища, в последней — ее судьба в следующем рождении (душа могла переродиться в одном из шести состояний — от святых небожителей до зверей и растений). Считалось, что накануне перерождения адские власти давали душам напиток забвения, который отнимал у них память о прошлой жизни.

В Северном и Восточном Китае владыкой ада считался Дунъюэ-дади (Великий император Восточного пика) — бог горы Тайшань, под которой, согласно распространенному поверью, и помещался сам ад. В Сычуани и Южном Китае в этой роли фигурировал Фэнду-дади — Великий император горы Фэнду. Однако среди простого люда более важное значение имел всемилостивый Бодхисаттва Дицзан-вану, у которого можно было просить заступничества.

Надо заметить, что не все уходящие в мир иной были обречены томиться в круге перерождений. Души особо выдающихся людей попадали в сонм богов, управлявших Вселенной. Наконец, в народном сознании бытовал и третий образ потустороннего мира — рай, соотносившийся либо с буддистским представлением о царстве Чистой земли, либо с даосским мотивом обители бессмертных небожителей Сянь. Дополнительный смысл этой картине придавало толкование безумия или одержимости как «потери души».

Подобная оценка аномальных психических состояний свидетельствовала о том, что для китайцев душа человека (точнее, его «светлая», бессмертная душа) воплощала не просто его жизнь, но и социальное бытие. Таким образом, характерное для китайской культуры понимание личности как совокупности ее социальных функций перекликалось с представлением о множественности душ в человеке.

Отношения с различными категориями духов имели неодинаковую природу. Так, души предков являлись естественными покровителями рода и забота о них была святым долгом потомков. Богам поклонялись, рассчитывая на ответные услуги с их стороны. От злых духов откупались как от докучливых и опасных чужаков. Наконец, к буддийским святым — лоханям (архатам) и даосским сяням — почти не обращались с молитвами и просьбами, поскольку те собственными силами достигли блаженства и не нуждались ни в чьей помощи.

В конце концов вера в загробную жизнь привела к тому, что правители Китая стали заблаговременно заботиться о благополучии в ином мире, пользуясь услугами своих советников и слуг. При погребении знатных лиц наряду с быками, баранами, собаками и свиньями в жертву приносили рабов, которых закапывали живыми в землю или сжигали. Например, когда в царстве Цинь в VII веке до н. э. скончался правитель Мугун, вместе с ним были погребены живьем 177 человек, и среди них — три представителя благородных фамилий. Здесь же захоронили изделия из нефрита и бронзы, включая оружие, ценные украшения, конную упряжь, которые, как считалось, могли пригодиться сановнику и в потустороннем мире.