Тайны живописи

-- Мишенька, халат я тут на ручку повесила, -- постучала в дверь Вика, -- Надень его, хорошо!

Халат оказался мужской, махровый и очень теплый, синего цвета. Когда он, закутавшись в него по домашнему, прошел на кухню, Вика уже заварила чай.

-- Миш, у тебя когда день рождения? -- грозно спросила она, -- Я тебе зонт подарю. Что ты без зонта ходишь в такую погоду?

-- Не люблю зонтов.

-- Понимаю. Гулять под дождем без зонта -- это так романтично. А болеть потом романтично?

-- Лена пропала, -- выдавил из себя, наконец, Миша.

-- В каком смысле пропала?

-- Сказала, что уехала к родителям на неделю, и не вернулась.

-- Понятно, -- кивнула Вика, -- И теперь ты ходишь по квартирам...

-- Это не смешно. Ты знаешь, что произошло?

-- Я-то знаю! -- устало вздохнула она, -- А вот ты, похоже, вообще не представляешь себе...

Миша отрезал:

-- Рассказывай!

Вика присела рядом с ним и посмотрела на него долгим, открытым, вызывающим доверие взглядом. Это был ее козырь, ее стиль, ее любимое профессиональное оружие, она могла смотреть и улыбаться так, что человек сразу рассказывал ей все свои тайны.

-- Мишенька-а! -- протянула она, -- Солнце мое! Боюсь, правда тебе не понравится.

Он начинал терять терпение.

-- Что случилось?

Вика снова вздохнула.

-- Они и раньше встречались, до того, как вы познакомились. Они начали встречаться, когда Ленка еще совсем зеленая была, в школе училась. Родители ее хотели на него в суд подать, только он ведь как уж, везде выкрутится, потом смирились. И я смирилась. Не могут они друг без друга. И ссорятся постоянно, и посуду бьют, и ревнуют, а все равно не могут. Такая связь...

Он задохнулся.

-- Ты об Олеге?

-- О нем, родимом.

-- Она что, у него сейчас?

-- Да, у него, квартиру он снимает в городе.

-- И к родителям она не уезжала?

-- Нет.

Миша замолчал, медленно переваривая услышанное. Вика встала и разлила кипяток по чашкам.

-- На-ка вот, выпей, согреешься!

-- А ты как же?

-- А что я? -- в третий раз вздохнула она, -- Они поссорятся, он ко мне бежит. Люблю, говорит, а она стерва, и вообще ему с ней больше не по пути. В этот раз появился ты, все пошло по другому, я надеялась, что это серьезно... Может быть, она действительно тебя любила. По своему.

-- Любила?.. Ты вправду думаешь, что она меня любила?

Вика поставила чашку на стол и ответила неожиданно спокойным и рассудительным голосом:

-- Лена, в конце концов, неплохая девушка. Разгадать ее нужно. Там такая красота изнутри светит иногда, я поражаюсь просто. И стихи пишет, а песни как поет! Очень тонкие энергии. Чем-то он ее цепляет, значит, раз она так его любит. И ты бы цеплял, опыта бы тебе побольше. Эх, Мишенька!..

25.

Дни шли. Медленно и тягуче, как асфальтовый каток, проползла в одиночестве, странных снах и мыслях еще одна неделя. Он ничего не делал -только работал, ел и спал. Печатная машинка была убрана на шкаф и замолчала, кажется, навсегда, остались только книги -- последнее прибежище утомленного духа, он взялся, наконец, за Сартра, давно хотел, но как-то все было недосуг, положил книгу у дивана, но брал ее в руки редко, не мог сосредоточиться. Еще были шаги по комнате, обида, маета, сомнения, много эмоций, редкие прогулки под мелкой изморосью -- одним словом, жизнь.

Однажды вечером он пришел домой. Уставший и голодный после рабочего дня, после ожидания на остановке и тряски в автобусе, он открыл дверь, сунул ключ в карман, расшнуровал ботинки, присев на тумбочку, разулся, снял плащ... На вешалке в углу висела куртка. Ее куртка, та самая, коричневая, недорогая, в которой она была тогда, майской ночью, в трамвае, взбиравшемся в гору, когда они познакомились, он узнал бы ее из тысячи, да и чья еще куртка может висеть здесь, в его квартире? Лицо его посерело, он бросил плащ куда-то на пол и быстро прошел в комнату. Телевизор был включен, к кресле сидела она. Лена.

-- Мишка! -- она приподнялась и потянулась в его сторону, -- Я так соскучилась!

-- Что ты здесь делаешь?

-- Пришла, -- замерев, недоуменно ответила Лена, -- Хотела тебя увидеть и пришла. Что-то не так?

-- Зачем?

-- Говорю же, хотела увидеть. Что с тобой?

Он покачал головой и посмотрел куда-то в левый верхний угол комнаты, туда, где маленький паучок пару недель назад свил свою паутину.

-- Уходи!

-- До что с тобой? -- всплеснула руками она, -- Что она тебе наговорила? Сука! Что она тебе наплела? Да она сама на тебя глаз положила, разве ты не видишь?! Ты что, думаешь, я с кем-то?..

-- Лен, давай не будем!

На глазах ее появились слезы.

-- Миша, да как ты можешь так?.. Почему ты мне не веришь? Я люблю тебя. Только тебя. Никого больше. Ты же... Господи, ну что мне сделать, чтобы ты мне поверил?!

Миша выдержал паузу -- тысячи мыслей кружились, стремительно меняя друг друга в его голове, он стоял, молчал, терялся и не знал, что делать и что сказать, чтобы все это поскорее закончилось.

Лена встала и подошла к нему почти вплотную.

-- Мишка, я же люблю тебя! Я все для тебя сделаю, все, что хочешь. Как ты мог даже подумать?..