Тайны Звенящих холмов

– Они подбираются ближе! Ничего не видно, только попусту тратим стрелы! – кричали мечники.

– Ладно, Кречун. Хватит про парчу и перец, и прочую местную лабуду… Нас уже никто из этих дикарей не слышит, – сказал Решма, немигающими глазами глядя на гудящее пламя костра. – Давай теперь о деле. Натоот!

– Натоот! После неудачи на реке Вожне мы попытались занять Звенящий холм у Перекольска, что в двух переходах от Полтеска, и нам удалось проникнуть внутрь горы. – Кречун запахнул ворот своего рубища, скрывающего тонкую дорогую кольчугу.

Он вдруг поник под ликующим взглядом Решмы.

– Но там было пусто. Хранилище уже давно залито водой, поросло мхами и плесенью. Ни намёка на топливо… Видимо, сработал механизм «мягкой» самоликвидации…

Лицо Решмы сделалось пунцовым, потом серым, потом белым, обычно презрительные глаза округлились, на лбу выступила испарина.

– Не может этого быть. Ты врёшь! Холм звенел. Сам говорил. Там было топливо! – Он схватил Кречуна за плечи и тряхнул так, что у того клацнули зубы.

– Да, звенел, клянусь Натоотваалем, но пусто! – Кречун вдруг разъярился и, стряхнув руки Решмы, сильно толкнул того в грудь. – Прекрати, ягд! Я тебе не варвар… Я составил схему хранилища, тебе перешлют. Судя по всему, резерв топлива находился не так далеко от входа и особо не был защищён… Если бы удалось проникнуть внутрь, думаю, мы бы сумели его взять… Не кипятись… Тут осталось ещё три Звенящих холма: Медведь-гора, Морок-камень на Упряди и безымянный холм в урочище Стуга, в земле бурундеев. Остальные места: Заморье, северный край Хельгеланна и Свеи – слишком далеки для нас. С имеющимися транспортными возможностями – и вовсе труднодоступны. Не хватит нам для этого времени.

Ну, что онемел? Разрази меня пространство! Ладно. Я отправляюсь на Упрядь, а твоё место тут, ягд Шлокрист. На вот тебе, на подарки, три куна бели. Разруби на гривны и будь настороже. Торча нашего зарезали в середине червеня, на Мокридов день. Заночевал, дурак, на пристани у Жара, а там полно всякой швали с Главного пути собирается. Спящего и порезали. – Кречун, уже успокоившись, вытащил из заплечной сумы три серебряных слитка, завёрнутые в рогожу.

Всучил Решме в руки.

– Ладно, Кречун, не сердись на меня. Нервы… Отыграемся ещё на этом сброде, нахватаются они ещё молний перуновских да своих любимых Валдутиных когтей, или как там у них… О небо, говорю уже почти как они! – Решма глубоко вдохнул дымный воздух, и в его глазах сверкнул отблеск горящих изб.

– А Рагдай этот чего? Так, кажется, зовут этого местного колдуна? – спросил Кречун, сторонясь к стене кузни, чтобы не мешать двум мечникам собирать с земли короткие стреблянские стрелы, валяющиеся или торчащие вокруг, как солома на жнивье.

– Рагдай – единственный человек, кто отважился поселиться на Звенящем холме. Либо это простое совпадение, либо он посвящён в тайну этого места. И в том, и другом случае он может много знать про тайны, которые скрывает гора. К тому же в Медведь-горе есть древний могильник, как говорит Лочко, и его ходы могут вести на достаточную глубину, чтобы раскрыть их. – Решма, в задумчивости, помог Кречуну влезть на коня. – Я его захвачу, пожалуй, этого колдуна Рагдая, и произведу дознание, пусть даже придётся для этого вытянуть все его жилы и ногти, из живого. Стой, подожди, а как же ты выберешься из Дорогобужа, ворота же выставлены и открыть их нельзя, кругом стребляне?

– Нужно лучше работать со своим тайным сведуном. Тут есть лаз в тыне. – Кречун криво усмехнулся и указал на Лочко, который с трудом отодвигал два бревна частокола, выдолбленные изнутри для облегчения веса и подвязанные верёвками.

– О Велес Справедливый, так стребляне через него могут ворваться внутрь, это же их ход! – остолбенел Решма. – Нужно поскорее предупредить Стовова!

– Ладно, прощай, воюй… Занимайся тут… Гей! – Кречун ударил коня под бока и, двинув его через образовавшийся проход в тыне, мгновенно скрылся в темноте.

– Летит змей Валдута по небу, а голова его по траве скачет, а другая голова в пожаре плачет! Первенечки, дружончики, цыкень, выкень! – заорал ему вслед Лочко и улыбнулся.

– Стовов, тут тайный ход, его нужно немедленно закрыть и охранять, клянусь венком Ярилы. – Решма застал князя у столба Матери-Рыси, который был вкопан в землю за главной избой.

Князь стегал плёткой бабу, привезённую из разведки Торопом.

Тут же сидели на земле стреблянские волхи, что-то бормоча и вскидывая к небу старческие руки.

Двое мечников, держащих стреблянку, при каждом ударе отворачивались, оберегая красные лица от неверного удара плети.

– Ну, Лыбедь, одного твоего имени мне мало, – бушевал князь. В его кольчуге застрял наконечник стрелы, а на щеке багровел кровоподтёк – работа стреблянских пращников. – Откуда у Ори столько воев, змея? Сколько их… Запытаю!

– Пришёл Поруха из Камыша, и дядька Орин Добрит с воями… – просипела Лыбедь, и Стовов велел мечникам бросить её и облить водой.

– Что ты говоришь про ход, купец? – обернулся князь к Решме.