Тайные битвы XX столетия

Потрясенный, автор этих воспоминаний в результате покинул ряды «вольных каменщиков». Он пробовал обратиться и в государственные органы, в полицию, но всюду слышал одно: «Сами разбирайтесь с вашими масонами». Ни до кого нельзя было достучаться: немцы, профаны и «посвященные» активно готовились к войне.

Почему такая «человеколюбивая» организация, как «вольные каменщики» оказалась замешана в развязывании мировой бойни? Налицо политические устремления ордена, в разных странах различные до противоположности, но так или иначе подстегивавшие международный конфликт. «Национально ориентированное» масонство Германии и Британии поддерживало открытый шовинизм (британские ложи в августе 1914 г. исключили из своих членов всех лиц немецкой и венгерской национальности). Для них война являлась средством упрочения монархических устоев. Радикальные же круги «братства», наоборот, видели в войне преддверие революции и «национального освобождения». Показательно, что масонами оказались большинство лидеров новообразованных после окончания войны республик (Чехословакии — Масарик, Польши — Пилсудский и т. д., о Керенском и К° уже упоминалось). Любопытно и то, что глава сараевских заговорщиков Казимирович, помимо руководителей Великого Востока, лично знал Троцкого и Луначарского.

Впрочем, за этими противоречиями во всемирном «братстве», похоже, скрывалась единая цель, о которой не подозревали и рядовые члены ордена: создание нового мирового порядка.

В течение 1916–1917 гг. в Париже на все той же улице Каде, 16, состоялся ряд совещаний, где масоны — представители держав Антанты, обсуждали послевоенное устройство Европы. Именно там, на этих тайных конвентах были прочерчены многие будущие границы государств. Например, «размеры» Венгрии были установлены на самом деле не Трианонским договором, а одним из таких собраний в июне 1917 г. Сербские и румынские делегаты убедили «братьев» по Антанте расширить территории своих государств за счет мадьяр — «верных сторонников Габсбургов». Идея о создании Югославии родилась также в Париже среди масонов-эмигрантов и сначала возникла Объединенная ложа южных славян, а уже затем Королевство сербов, хорватов и словенцев (государство такое же искусственное, как и позднейшая федерация, сколоченная маршалом Тито).

На том же конвенте в июне 1917 г. была одобрена идея о создании наднационального «миротворческого» органа — прообраза будущего мирового правительства. Разработанный там же устав этого органа лег после войны в основу «принципов» Лиги Наций. Примечательно, что эти идеи после окончания войны были одобрены как радикальными, так и консервативными кругами «братства» из стран Антанты и ее бывших противников (кроме германских и части итальянских масонов). Противоречия времен войны забылись (или о них приказали забыть международные руководители: они извлекли свою выгоду во времена конфликта, а теперь на повестку дня встали иные задачи).

Но не только идея «сокрушения европейских монархий» и грандиозные наднациональные планы были тайной подоплекой первой мировой. Загадочные финансовые пружины также двигали чудовищный механизм бойни. Известно, что более всего от событий 1914–1918 гг. выиграли США. Реально вступив в войну в самом ее конце, они понесли минимум человеческих потерь, зато получили максимум финансовых выгод. Ее промышленность нажилась на поставках обеим конфликтовавшим сторонам, банки распухли от европейского золота: даже могущественная Англия оказалась в должниках. Доллар стал активно теснить традиционные валюты в международных расчетах.

Погрели руки, впрочем и европейские воротилы.

В 1914 г., во время наступления немцев французы вынуждены были оставить крупнейший железнорудный и металлургический центр Брией в Лотарингии. На протяжении всей войны немцы беспрепятственно черпали оттуда большинство необходимых им ресурсов железа. Однако верховное командование французской армии не предприняло никаких усилий, чтобы удержать или вернуть этот жизненно важный центр. Более того, несмотря на то, что фронт находился совсем недалеко от Бриея, ни один снаряд не был выпущен по работавшим там шахтам и предприятиям. Все объяснялось тем, что этот комплекс принадлежал могущественному семейству Венделей ‑ компаньонов Ротшильдов, которые имели своих людей во французском правительстве и Генштабе. Немцы, похоже, тоже были в сговоре с ними, оставив там даже их администрацию. С потерей Бриея французская экономика стала испытывать дефицит листового железа, которое стали поставлять из Англии. Но руководил комитетом по закупкам опять же Вендель — г Хумберт, а официально контролировал его деятельность… его же шурин — полковник французской армии! При таком семейном монополизме стальной лист, стоивший в туманном Альбионе 29 франков, за Ла-Маншем вдруг подскакивал до 95-120 франков. Вендели нажили на этой операции многие миллионы.