Тайные битвы XX столетия

Версия Бунича об американском ядерном подарке кажется вполне правдоподобной, после того как ныне вскрыто участие в передаче «ядерной информации» Советам не только Клауса Фукса и супругов Розенберг, но и более значимых фигур «Манхэттенского проекта», в частности, Роберта Оппенгеймера и Энрико Ферми. Но гипотеза может оказаться верной только при одном допущении: США рассчитывали, что принимающие опасный дар (даже если они не знали, что это дар — что, впрочем, сомнительно) будут соблюдать некие правила игры. То есть будут шантажировать, но не пускать атомное оружие в ход. Иначе мечты о мировом господстве пришлось бы похоронить вместе с собой. Соответственно, передать страшную «игрушку» можно было только людям надежным и надежно держащим власть.

В конце 40-х гг. реальная власть в СССР уже не принадлежала лишь Сталину. Здоровье последнего все более ухудшалось, а послевоенная ситуация требовала постоянного и жесткого контроля над страной и партией. Реальные рычаги управления все более переходят к аппарату, внутри которого шла жесткая борьба. Высокопоставленный чин советской разведки Николай Хохлов, бежавший в 1953 г. на Запад, в интервью журналисту «US news and World report» заявил, что конфликт происходил между двумя группами: Берии — Абакумова — Маленкова с одной стороны и Жданова и его «ленинградцев» с другой.

Первая группировка якобы находилась в союзе с «международным движением сионистов» и обвинила вторых в «русском шовинизме» (итогом стала смерть Жданова и разгром его группы в ходе «ленинградского дела»).

Как подтверждает, например, видный историк Б. Н. Николаевский, действительно шла борьба между группой Жданова и сторонниками Маленкова и Берии. Первый и его «команда», правда, выступали не столько как «русские шовинисты», сколько как «активные борцы с империализмом». Жданов, в частности, поддерживал идею Балканской федерации болгар, югославов и румын с расчетом включить в нее и Грецию, устроив там победу коммунистических партизан. Эта линия вызывала ярое противодействие Маленкова, выступавшего за «мирный путь» захвата своими людьми ответственных позиций в США и других ведущих странах Запада. Стратегия, напоминающая масонскую. Немаловажен в этой связи тот факт, что Маленков в 1939–1945 гг. возглавлял управление кадров ЦК, т. е. явился наследником члена Единого трудового братства Москвина. Кроме того, его помощник Н. Шаталин, как и заместитель Берии Круглов, значатся в «списке Джема» (см. далее) как «масоны».

С середины 40-х гг. Маленков попеременно с Берия руководят аппаратом бывшего Коминтерна (Коминформа) и иностранным отделом партии, именно они способствовали тайному соглашению с масонами Черчиллем и Трумэном, по которому было свернуто коммунистическое восстание в Греции 1946–1949 гг. и «отложена» революция в послевоенной Франции. Они же развернули — вместе с Америкой ‑ «помощь Израилю в 1948–1949 гг. При этом опирались на подобранные ими кадры коммунистических вождей Центральной Европы (Берман, Сланский, Ракоши и т. д.) — по преимуществу евреев, активно сочувствовавших «социалистической революции» в Израиле. Возможно, именно это имел в виду под «международным сионизмом» перебежчик Хохлов. Но указанная международная коммунистическая группа, безусловно, была не чисто «мононациональной»: сам Берия — еврей только на половину (по матери), Маленков — вообще русский.

Жданов, последние годы жизни изучавший «протоколы сионских мудрецов» и прочую конспирологическую литературу, убеждал Сталина в наличии «заговора соглашателей» у него за спиной. Тот колебался. С одной стороны, он на всякий случай отставил Берия с ключевого поста руководителя госбезопасностью (масон он или нет, но с британской разведкой сотрудничал, по крайней мере, в свой «бакинский период» — этому Сталин верил охотно). С другой, «кремлевский горец» не хотел ссориться с сионистами, надеясь с их помощью установить свое влияние на Ближнем Востоке. Не желал он пока и конфликта с Западом. Потому унял наступательный пыл Жданова в Балканском вопросе и укрепил позиции Маленкова.

Впрочем, в 1948 г. Жданова устранили (под предлогом «лечения» его отравили чекисты), а затем была разгромлена и его группа, имевшая к тому времени большой вес в партии. Опасного «врага империализма» не стало, и теперь Советам можно было принести «ядерный» подарок. Благо советский «атомный проект» возглавил лично Берия, а ему США доверяли и протежировали: не случайно позднее во время борьбы уже с Хрущевым ряд американских изданий открыто сочувствовали Берии, называя его «сторонником реформ» (!?). Да и как тут не сочувствовать? Лаврентий Павлович, например, настраивал Сталина против создания социалистической ГДР, выступая за «объединенную нейтральную Германию» — мост дружбы с Западом. Протеже Берии Абакумов, по словам генерала Судоплатова, сорвал уже готовый план диверсий на американских базах в Западной Европе. Такие люди, какими бы узурпаторами они ни являлись внутри своей страны, были крайне любезны США.