Тайные грехи (ЛП)

в то время как её всё еще трахали, и глаза девушки на мгновение задержались на жалюзи.

«Она увидела».

— Позволь поцеловать мне твою киску?

«НЕТ. Она не даст».

Сочные Бёдра села прямо перед Каштановыми волосами и раздвинула ноги. Я не

думала, что мой клитор может быть ещё более набухшим, или моя киска может стать ещё

более влажной. Я не могла оторваться от вида того, как лицо девушки оказалось между ног

её подружки. Я не могла видеть, что она делала, но Стрэт, этот голос…

— Поглощай её жёстче. Соси там. М-м-м. Да. Заставь её кончить.

— Я такая мокрая… такая влажная, — простонала Сочные Бедра.

Стрэт просунул руку между ртом и влагалищем. Я не знаю, что он делал, но

соединение этих трех вещей возбудило меня так сильно. И я сделала непостижимое:

35

засунула руку под свою юбку, порвала колготки, чтобы забраться под мои хлопковые

шортики. Я чуть не потеряла сознание от собственного прикосновения.

— Сделай их мокрыми, — скомандовал Стрэт девочке на четвереньках, при этом

сосущей его пальцы. — Они войдут в твою задницу.

«Он это сказал?»

«Я думаю, что умираю».

Стрэт ввел один палец в задницу Трахабельной Девочки — та девушка, которую он

продолжал трахать, и лицо которой было прямо на киске Сочных Бёдер.

— Да! — она восхищалась достаточно долго, соглашаясь с ним.

Стрэт ввел два пальца. Она кричала, насаживаясь лицом на киску. Сочные Бёдра

держала Трахабельную за затылок, подталкивая ее рот к своему влагалищу, раскачиваясь

своими бедрами вдоль лица Трахабельной, в то время как Стрэт вколачивался сзади и

входил тремя пальца в ее задницу.

«О боже, я хочу этого… хочу».

Но я не хотела кончать. Я ущипнула клитор, чтобы отсрочить свою кульминацию. Я

хотела увидеть больше.

Сочная кончила, крича:

— Поглощай мою киску, поглощай, боже… да, детка, да… лижи меня! — она

застонала и закинула свою голову назад в освобождении.

Боже! Это было горячо. Я жаждала, чтобы кто-нибудь поглощал меня также вплоть

до оргазма.

Стрэт протянул свою руку и сказал что-то Сочной. Она полезла в тумбочку и

вытащила бутылку с детским маслом.

«Что ты собираешься делать, Стрэтфорд?»

Он вылил его на Трахабельную. Вниз по спине между половинками её задницы.

Затем Стрэт стал втирать его внутрь.

— Ты готова? — спросил он, возвращая бутылочку Сочной.

— Трахни меня в задницу.

Я клянусь, внутренняя сторона моих бедер покалывала, и каждое нервное окончание

между ногами практически взрывалось.

Стрэт вытащил из нее свой член и переместил его к ее попке.

«Он собирается сделать это».

Лицо Трахабельной напряглось, она сморщилась, глаза закрылись, зубы заскрипели,

как только Стрэт медленно, но целеустремлено стал вставлять свой член в её задницу.

— Как ты, детка? — спросил он.

— Полностью, — сказала она. — Возьми меня в задницу.

Я еле слышно застонала, пока наблюдала, как его член исчезал в её анальном

отверстии.

Они не слышали меня.

Я думала, что они не могли.

Сочная положила свою руку между ног Трахабельной.

Я не видела остального. Я слышала скрипящую кровать, крики и стоны, рык Стрэта,

когда он кончил у неё в заднице. Мои глаза были закрыты, в то время как я доводила себя

до самого охренительного оргазма за всю мою недолгую жизнь.

Как только всё закончилось, и эти трое стали смеяться и тяжело дышать, я вытащила

свою руку из колготок. Средний и указательный пальцы были полностью покрыты соками

моей киски. Я сжала их в кулак и вышла из туалета.

Стрэт был прав: я не могла справиться с ним.

____________

Примечания:

36

1 — более 92,5 кв. м

2 — 1,52 м

3 — 0,61 м

Глава 15

1994 год

— Аппччии, — это был мой четвертый или пятый чих.

«Аудио Сити» хранили всё в окрашенном, но все равно ржавом трейлере-слеш-

грузовом контейнере в северном углу позади стоянки автомобилей. Тэдди дал нам ключ от

навесного замка, и, открыв задние двери, мы нашли стену из банковских коробок,

сложенную до потолка. Коробки были разложены по дате — с древним дерьмом,

погребенным в задней части, за исключением тех, которых не было. Нам необходимо было

просмотреть каждую коробку и надеяться, что лейбл был корректен. Мы нашли образец

«Опуса 33» в коробке владельца — Мартина Райта — довольно быстро, примерно на

трети пути. Она была подписана его именем и годом издания. Дрю положил её на

невысокую кучу и открыл крышку. Коробка потрепалась от сырости. Запах плесени

становился всё резче с каждой разворошенной нами кучей.

Контракты. Счета-фактуры. Записи владельца. Пенал.

— Это стрёмно, — сказала я.

Дрю передал мне его. Солнечный оранжевый чехол для винила, подписанный

ручкой. Я потянула за застежку-молнию, чтобы открыть его. Он был пустым внутри, за