Тайные грехи (ЛП)

— Одна ночь.

Я наклонилась к руке на спинке дивана и зажала сигарету между зубами. Пошли на

хер. Я не бейсбольная карточка, которой можно торговать.

— Трахнитесь, парни.

— Мы это уже сделали, — он поднялся и навис надо мной. Полотенце упало, и его

член стоял между нами прямо и жестко.

— Одна ночь, — констатировала я. — Вы обговорили время? Ты согласился

заблаговременно?

— Если бы возникла ситуация, ну да. Это было частью соглашения.

— Трахни себя дважды, — мой голос источал мёд. Хотя я ещё не признавала этого,

однако воспаленное ощущение в моей заднице уменьшилось, а несчастное влагалище

оживало.

Мы рассматривали друг друга, сверху вниз, наполовину угашенные наркотой и такие

молодые, ища глупые оправдания, чтобы сделать глупые вещи.

— У тебя есть шанс. Сейчас всё ещё ночь.

— Ещё несколько часов. Затем, да-а-а, я — его.

Он прикоснулся к внутренней стороне моего колена. Никакого давления, только

прикосновение.

— Раздвинь свои ноги, Син.

Я медленно развела свои колени. Стрэт забрался коленями на диван и раскинул их,

наклонился вперед, чтобы поцеловать меня. Он целовался, как мужчина. Так как будто он

отмечал свою территорию языком. Я обернула свои руки вокруг него.

«Только один раз», — сказала я себе. — «Только один раз, я могла бы шантажировать

их тем же способом, каким они шантажировали меня».

Я позволила Стрэту взять меня. Не было никакого другого способа описать путь,

посредством которого он держал меня снизу, надавливая на клитор до тех пор, пока я

78

практически не кончила; затем он замедлился, чтобы держать меня на краю, целуя

правильно и нежно, прежде чем я кончила, а он взорвался у меня внутри.

Только тогда я была удовлетворена.

______________

Примечание:

1 —партии в покер.

Глава 29

1994 год

Вино ударило мне в голову. Казалось, будто Дрю с особым благоговением

вытаскивал на свет записи «Пули и Кровь». Я достала полотенце, чтобы оно впитало воду,

и Дрю спокойно поставил коробки на него.

Я оказалась перед необходимостью сообщить ему о том, что младенец, который нас

разъединил, собственно, мог быть и не его. Мы были небрежны с нашими телами в то

время.

Но когда я увидела, как он вытащил конверт из коробки, и осознала связь, которая

всегда была между ним и его другом, то ощутила реальную необходимость рассказать ему

всё, и ещё более сильную — просто похоронить всё навсегда. Зачем поднимать эту тему?

С какой целью мне рисковать ранить его предательством друга? Я не глупа — думать, что

значу для него больше, моё предательство такое же, как и Стрэта. Единственная вещь,

которой я рисковала, рассказав ему правду — разрушить воспоминания о его лучшем

друге. Я не хотела превращать эту связь в ложь.

Я была труслива. Я задолжала ему правду.

— Дрю. Инди… Я…

Голос молодого парня раздался с вершины лестницы, он кричал по-французски.

Орри кричал в ответ. Дверь хлопнула. Шаги раздались по деревянному покрытию, и

мальчишка вбежал в комнату, рубашка на половину заправлена, рыжие волосы уложены на

бок.

— Какого…?

— Джонатан, — сказала я, замечая, как он превратился в лёд, я была в ужасе от этой

его способности.

— Марджи. Когда ты сюда приехала?

— Это — Дрю. Он работает со мной.

Они кивнули друг другу. Маленький Джон был уже мужчиной — слишком жёсткий

— для его же блага.

— Что случилось? — спросила я. — Ты выглядишь так, будто только что увидел

приведение.

Он сглотнул. Дети приходили в винный погреб, когда им было необходимо вырваться

от всей хрени, происходившей в огромном доме. Иногда, чтобы спрятаться. Иногда из-за

плохого настроения. Я знала, где пряталась Фиона в течение недели, после выдачи табеля

успеваемости, а где Ленни — через каждые двадцать восемь дней, а также Кэрри —

всякий раз, когда папа был дома.

— Я в порядке, — и он стал подниматься наверх.

Дрю отвлекся на конверт.

— Подожди, — сказала я Джонатану. — Попробуй это.

79

Я вручила ему свой бокал вина. Он учился в пятом классе, но уже получил

разрешение дегустировать, и к тому же, я не была готова позволить ему уйти, пока

беспокоилась из-за него. Джонатан взял бокал. Относиться к нему как к взрослому —

всегда срабатывало, и он казался более спокойным, когда вернул мне его обратно.

— На вкус прекрасно, — сказал он.

— Пойдем со мной в комнату хранения на секундочку. Я хочу поговорить с тобой.

Дрю, ты не возражаешь?

— Всё в порядке, — на секунду он оторвался от влажной растекающейся записи и

взглянул на Джонатана. Я не обратила на это внимание. Ни на сильно напряженную

челюсть Инди, ни на его неестественно расширенные глаза. Я просто затащила своего

брата во внутреннее хранилище и посадила его на старинную винную бочку.

— Что случилось? — прошептала я.

— Ничего.

— Джон.

— Что?

— Давай тратить наше время эффективно. Ты собираешься мне всё рассказать. Всё

равно нам надо покончить с этим делом.