Тайные мечты одинокой женщины (СИ)

Василиса заметила его первой. И побежала навстречу, смешно переваливаясь, как уточка. Матвей присел на корточки, широко распахнув объятия.

- Папа! Папа! – радостно закричала дочь.

- Папа Маатей! – присоединился к ней сын.

Матвей подхватил на руки обоих. И в тот момент на всем белом свете не было отца счастливее, чем он.

40. Однажды двадцать лет спустя

- Эйра, может, не надо? – спросил Матвей, заглушив двигатель машины.

- Надо, - решительно ответила она. – Тем более, мы уже тут.

Он вздохнул и покинул салон, громко хлопнув дверью. Эйра усмехнулась. Вредина! Время идет, но это неизменно. Матвей признается, что получает кайф от порки только после сабспейса. А до приезда в клуб ведет себя, как обиженный ребенок перед несправедливым наказанием. Это часть игры, которая нравится им обоим.

Иногда Матвей намекает, что пора «разогнать кровь», иногда предлагает «размяться», но чаще инициатор походов в клуб все же Эйра. Но не из-за того, что ее мучает голод. Матвей не покоряет горные вершины, не прыгает с парашютом, не стреляет в тире. Он сидит за кульманом или за планшетом или возится с детьми, и порой ему нужна настоящая встряска, чтобы избавиться от накопившейся усталости.

- Раздевайся, - скомандовала Эйра, едва заперев дверь. – И марш в ванную! Что делать, ты знаешь.

- За что? – возмутился Матвей.

- За капризы, - отрезала она. – У тебя пятнадцать минут. Время пошло.

Они многое успели перепробовать. Эйра выяснила, что Матвею не нравятся унижения, связанные с гениталиями, однако анальные игры возбуждают, несмотря на протесты и дикое смущение.

Прислушиваясь к шуму воды, она достала из ящика пробку со встроенным вибратором и лубрикант. Проверила крепления на цепях, тянущихся от двух невысоких столбиков. Не спеша выбрала трость, добавила к ней любимую плеть.

Эйра никогда не наказывала Матвея по-настоящему. Порой он косячил, в мелочах, но всегда мило просил прощения и искренне расстраивался, что огорчил свою любимую Ришу, и Эйра попросту не могла на него злиться. Поэтому они играли в наказания, чтобы разнообразить сексуальную жизнь.

Когда Матвей вернулся из ванной комнаты, Эйра успела переодеться в «наряд госпожи» и сидела на подлокотнике кресла, болтая ногой, обтянутой лаковой кожей. Матвей как-то признался ей, что дуреет от восторга, когда на женщине сапоги-ботфорты в сочетании с короткими шортами, обтягивающими попу. Радовать его Эйра обожала, фигура позволяла, так что «наряд госпожи» состоял из ботфортов, шортов и корсета.

Матвей застыл посередине комнаты, прикрывая руками пах.

- Так, так… - протянула Эйра, поднимаясь. – Руки опусти.

Он стеснялся эрекции исключительно в сочетании с анальными процедурами. А Эйра млела от смущенного взгляда, розовеющих щек и пылающих ушей. Все же власть над мужчиной – это так сладко! Особенно когда он вручил ее тебе по доброй воле и собственному желанию.

Обход «наказуемого» по кругу – уже традиция. Эйра облизывала взглядом обнаженное тело, наслаждалась запахом, трепетала от легких прикосновений. Проводила ногтями по спине и животу, заставляя Матвея вздрагивать. Украшала зажимами соски.

- Наклонись и разведи ягодицы.

- Эйра… - умоляюще прошептал Матвей.

- Повторить?!

Легкий укус трости, точно поперек ягодиц, напомнил ему, что ее приказы должны исполняться мгновенно и беспрекословно. Матвей повиновался. Эйре чудилось, что она слышит скрип его зубов, когда смазывала анус лубрикантом. Пробка не без сопротивления скользнула внутрь. Матвей зашипел, едва Эйра включила вибратор.

- Больно? – обманчиво ласково поинтересовалась она.

- Н-нет…

Врать Матвей не умел. Когда хотел что-то скрыть, просто уходил от ответа или отмалчивался.

- Сейчас будет, - пообещала Эйра. – Руки!

Кожаные наручи, личные Матвеевы, плотно обхватили запястья. Эту комнату в клубе Эйра давно забрала в сообственное пользование. Здесь они хранили все, связанное с «темной стороной» их семьи.

Она сцепила наручи друг с другом, заставив Матвея завести руки за спину, а потом подтолкнула его в сторону кресла.

- Животом на подлокотник.

Унизительная порка «в наказание» что-то вроде разогрева, для лучшего настроя. Они пробовали без этого, но тогда Матвей хуже воспринимал «чистую» боль. Десять-пятнадцать ударов тростью по ягодицам – полное погружение в нужную атмосферу. К тому же, ему нравилось, садясь, испытывать легкий дискомфорт, напоминающий о порке.

- Считай. – Эйра похлопала по ягодице кончиком трости. – До десяти.

- Ай! – Матвей взвыл после первого же удара. – Один…

После десятого Эйра отложила трость и погладила вспухшие полоски.

- М-м… - застонал Матвей.

Он дышал рвано, но не столько от боли, сколько от возбуждения. Вибратор в анусе добавлял ему острых ощущений.

Эйра избавила его от пытки, сняла зажимы с сосков. И обхватила член пальцами.

- Эйра-а-а…

- Хочешь кончить?

- Да. Да-а-а… пожалуйста…

Уязвимый и беззащитный. Привстающий на цыпочки. Умоляющий.

Ее мужчина.