Тайные мечты одинокой женщины (СИ)

- Спасибо, я подумаю, - пообещал Матвей, пряча визитку.

Может, сказать отцу то же самое, чтобы он отстал хоть ненадолго?

Их отношения испортились не сразу. Матвей рос в хорошей дружной семье. Он видел отца нечасто, тот много работал, но детские воспоминания хранили совместные походы в парк и кино, активные игры, отдых на море.

Когда Матвею исполнилось шесть лет, семья переехала в свой дом. И обустраивали его все вместе. Отец больше занимался строительством, а мама – дизайном.

Через два года мамы не стало. Бизнес у отца шел хорошо, и времени для сына не хватало. Воспитание Матвея он доверил гувернантке.

А позже появилась мачеха…

Матвей тряхнул головой, отгоняя гнетущие воспоминания. Столько лет прошло, а обида не отпускает. И кто придумал, что время лечит?

- Я хочу, чтобы ты принял предложение Алексея.

Матвей поморщился. Любой разговор отец начинал с требования. Никаких «давай обсудим» или «что думаешь». С ходу, в лоб! У Матвея даже рефлекс выработался: возражать, о чем не шла бы речь. Просто потому что он свободный человек, а не чья-то собственность!

- Спасибо, я подумаю, - ответил он, как и собирался.

- Матвей, хватит! Неужели ты еще не наигрался? Я только и делаю, что потакаю твоим капризам! – взорвался отец. – Захотел в школу архитекторов? Пожалуйста! Хотя я надеялся, что ты продолжишь мое дело. Захотел портянки нюхать? Пожалуйста!

- Сейчас нет портянок.

- Да срать! Главное, акция протеста удалась.

Он так и не понял. Матвей пытался объяснить, что ему нужны передышка и время для адаптации. Он долго жил за границей и хотел вернуться на родину. Год в армии – отличный способ привыкнуть к другой жизни, без ежедневного кофе по утрам и вечного праздника на вечеринках. К тому же Эйра как-то обмолвилась, что мужчина, не служивший в армии – не мужчина.

Папаша решил, что Матвей выпендривается, чтобы его позлить. Что ж, больше нет смысла кого-то переубеждать…

- Теперь ты заявил, что не будешь работать в моей компании. Хрен с тобой! Но «Дом мечты» - как раз твой профиль. Почему опять «нет»?!

- Я не отказался, - возразил Матвей. – Сказал, что подумаю. И визитку взял.

- Как будто я не знаю, что означает это твое «я подумаю»!

- Да ты всегда все про всех знаешь! – не вытерпел он. – Всегда! И все! Что лучше, что хуже, что надо! Ты хоть раз просто спросил бы, а не требовал!

Они могли кричать друг на друга долго. Одинаковые характеры, никто не уступит… Но сегодня отец вдруг сдался.

- Я не хочу ссориться, Матвей, - сказал он тихо. – Ты ненавидишь меня за то, что я женился во второй раз, но ты – мой единственный сын. И мне будет спокойнее, когда ты найдешь свое место в жизни.

Серьезно?! Это он ненавидит?

Матвей так ошалел от неожиданного признания, что лишился дара речи. И кто внушил отцу, что он его ненавидит? Опять мачеха?!

Возражать бесполезно. Стоит только начать – и отец опять разозлится, начнет поминать маму, а потом и тот случай… Нет. Пусть так…

- У меня интервью на этой неделе, - произнес Матвей, немного успокоившись. – Я посмотрю, что предлагают… И выберу то, что понравится больше.

- Держи меня в курсе, - попросил отец.

Очередной компромисс. Очередная встреча, расстроившая и отца, и сына. И небольшой прогресс: впервые за долгое время Матвей покинул дом спокойно, без хлопанья дверями и отцовского крика, несущегося в спину.

Едва он выехал из поселка, дорогу перегородила красная «мазда» Лизы. Пипец! А мелкой что от него надо? Они уже сто лет не говорили друг другу ничего, кроме слов приветствия и прощания.

Матвей вышел из машины, хлопнув дверью. Лизка тоже вылезла, какая то бледная и перепуганная.

- Тебе чего? – мрачно поинтересовался Матвей, подойдя ближе. – Что-то случилось?

- Нет. – Она мотнула головой. – Так, на два слова.

- Ну?

- Матюш, прости меня, пожалуйста! – выпалила Лизка скороговоркой. – Я не хотела обманывать, но и противостоять матери не могла. Духу не хватило, я трусиха. Знаю, что поздно, уже ничего не исправить. Но прости, если сможешь.

Матвей обалдел. То есть, он, конечно, знал, что Лизка его оговорила, но не надеялся, что правда когда-нибудь всплывет наружу. И уж точно не мог представить, что Лиза попросит прощения.

- Это точно, поздно… - произнес он медленно. – Пятнадцать лет, как поздно.

- Матюш… - всхлипнула она.

Зараза мелкая! Так его уже давно никто не звал.

- Ты мне одно объясни. Почему сейчас, а? Ты ж отцу все равно не признаешься. Зачем извиняться?

- Я Вадима люблю. – Лиза обхватила себя руками за плечи. – По-настоящему, не по расчету. И не хочу тащить в нашу жизнь старые грехи. И еще… Ты не отказывайся от предложения его отца из-за меня. Ну, потому что вроде как родственные связи…

- Ты о себе слишком высокого мнения, - грубовато остановил ее Матвей. – И в мыслях не было. Я сам решаю, где мне работать. А ты, если грехи искупить хочешь, расскажи все отцу. Пусть поздно, но он хотя бы не будет думать, что я его ненавижу.

- А я расскажу, - вдруг пообещала Лизка. – Наберусь смелости – и расскажу. Матюш, ты… простишь?

- Я подумаю, - усмехнулся Матвей.

10. Безумный день