Тайные нити земного могущества

68. Художник, учившийся живописи у профессора института изящных искусств, сажает человека позировать, пишет его внешность. Художник, учившийся живописи у Вселенского Разума, общается с человеком, постигает его душу, чтобы написать Портрет Души. Внешность в этом портрете никакой роли не играет. Автор ищет и передает не внешнее сходство, он передает Тонкую Космическую Вибрацию, связанную с данной натурой.

Живопись, сделанная классно, искусно с точки зрения ремесла, не несет (и не может нести) в себе Тонкой Космической Вибрации, если она сделана без ритуала Вхождения. Чудотворная икона потому и творила чудеса, что сначала монах, ее автор, достигал Вхождения, потом уже брался за кисть.

? ? ?

69. Я никогда не увижу тебя, я никогда не смогу сделать тебе зла, кто я перед тобой? Скажи мне, кто же ты? Кто ты, диктующий мне тексты, до которых я никогда бы не додумался сам?

– Я что-то скажу тебе, но не все. Я жил в шестнадцатом веке, в Угличе. Однажды ночью меня разбудил стук в дверь. Нет, в дверь не стучали, в нее колотили ногами и чем-то тяжелым, пока ни вышибли. Меня схватили, бросили в темницу. Прежде чем отрубили мне голову, меня спросили о царевиче Димитрии. Но я ничего о нем не знал. Таких, как я, было несколько сот человек, около двухсот казнили, другим вырвали языки, но я не думаю, что к убиению отрока девяносто девять из ста имели какое-то отношение. Все это было каким-то нелепым, подобным сну кошмаром, чудовищным и непоправимым. Но сегодня я дорожу своей судьбой и не променяю ее ни на какую другую.

Запись показалась мне довольно странной, я пытался постичь ее смысл. Но вскоре появилась еще одна:

– Я жил в семнадцатом веке. Я выполнял свой долг, служил тому, кому присягал. Когда нас повесили вдоль Кремлевской стены, и для устрашения горожан мы провисели всю зиму, колотясь на ветру о стену своими окоченевшими телами, я понял, что все еще только начинается для меня, и ничуть не позавидовал тем несчастным, которые усердно волокли меня, потом накидывали мне петлю на шею и тянули меня куда-то вверх, к небу, наверное.

Третья запись кое-что прояснила, хотя была не менее странной, чем первые две:

– К тридцать седьмому году я имела неосторожность быть женой генерала. Я любила другого, но мама настаивала, говорила: тот – бедный, к тому же – «из бывших», у него никаких перспектив, а этому – нет и сорока, а он уже – генерал. Мне было семнадцать, послушалась матери. Прожили мы с мужем три дня. На третью ночь после свадьбы мужа забрали, больше я его никогда не видела. А я стала – ЧСИР (член семьи изменника Родины). Слишком много членов семей обивало пороги карательных органов, они пытались что-то доказать, чего-то добиться, отвлекали занятых людей от работы. ЧСИРов стали забирать и отправлять подальше. На Колыме я работала на драге. Выжила. В сорок седьмом меня освободили, в пятьдесят шестом реабилитировали, но почему-то я не горюю о своей судьбе. Если бы я прожила свою жизнь благополучной, в масле катающейся генеральской женой, я бы не Услышала, не Увидела, не Поняла Главного. То, чего никогда не услышит, не увидит, а поймет слишком поздно и тот, кто мужа оклеветал, и тот, кто подписал наши лжеприговоры. Я их очень жалею, но я не могу уже им помочь.

? ? ?

70. У Высшего Вечного Вселенского Разума детей много. Немало из них побывало на Земле. Кто-то и сейчас здесь. Но только один прошел предательство ученика за тридцать сребренников, только один прошел Голгофу и крест. И только один завоевал весь мир, но не бомбами и ракетами, а любовью. Он родился в хлеву, казнен был самой унизительной казнью: на кресте распинали убийц и беглых рабов. На одну ступень с убийцами и беглыми рабами был поставлен Он. Но земная иерархия – несправедлива. Не смотрите на земную иерархию! Все еще переменится. И тот, кто сегодня распят рядом с разбойниками, завтра оказывается на вершине человеческой пирамиды.

? ? ?

71. Люди делятся на тех, кто уже понял Вселенские Законы, и тех, кто поймет их позже.

Люди делятся на тех, кто уже ощутил воздействие Вселенских Законов, и тех, кто ощутит его позже.

Люди делятся на тех, кто уже живет и мыслит по Вселенским Законам, и тех, кто, уставший от земного беззакония, придет к ним позже.

В твою жизнь пришла гармония, пришло умиротворение, пришел смысл, когда на земную жизнь ты сумел посмотреть с позиции Вселенских Законов.

? ? ?

72. Есть глубочайшая разница между осужденными и невинно осужденными. Если для первых суд и заключение – благо, повод задуматься, возможность уравновесить свою судьбу на ступенях Вселенской Иерархии, для вторых это – незаживающая рана. Первый выходит на свободу с облегчением, с сознанием, что все плохое – кончилось. Для второго – мерзость пережитого – бесконечна.

? ? ?