Тайные общества смерти. Очерки истории террористических организаций

Наконец, в мае 2001 года сотрудники подразделения по борьбе с организованной преступностью Неаполя арестовали 60-летнего босса «Каморры» Анжело Нуволетти, находившегося в розыске с 1995 года. До последнего времени именно Нуволетти отвечал за связи «Каморры» как с сицилианской «Коза Нострой», так и с околоправительственны-ми кругами в Риме. Считается, что именно он отдал в сентябре 1985 года приказ об убийстве журналиста газеты «Ил Матино» Джанкарло Сиани, проводившего независимое расследование связей тогдашнего итальянского правительства с мафией и застреленного в Неаполе возле своего дома.

Возможно, именно серия арестов лидеров «Каморры» вынудила их остающихся на свободе собратьев искать новых партнеров не только в Европе, но и за ее пределами. Так, уже в январе 2003 года итальянская полиция задержала в Неаполе группу из 28 нелегально въехавших в страну пакистанцев, подозреваемых в принадлежности к одной из исламистских террористических группировок. Во время обыска у них изъяли большое количество взрывчатки, а также географические карты юга Италии и документацию на арабском языке. Итальянские спецслужбы предполагают, что несостоявшиеся террористы планировали устроить несколько взрывов в городе Баньоли, где расположена штаб-квартира Южноевропейского командования НАТО. Примечательно, что пакистанцы были захвачены в старой части Неаполя, которую как раз и контролирует «Каморра». Весьма вероятно, что арабы смогли осесть там именно при содействии неаполитанских криминальных авторитетов, уже отладивших нелегальный канал ввоза оружия из Пакистана в Европу. А если так, то выходит, что «Каморра» — преемница «Гардуны», созданной для борьбы с «неверными арабами-мусульманами» — ради собственных прибылей становится сегодня их союзницей…

ЗАЩИТА ВЛАСТЕЛИНА — «ЛИГА» И «ДРУЖИНА»

Хроника объявленной смерти

Для этого очерка я не смог найти лучшего начала, чем цитата из исторического романа, созданного прекрасным писателем, ощутившим в спокойно-застойной России 1970-х годов тяжесть великих вечных проблем российского бытия, одинаково близких отечеству 1870-х и 2000-х годов. Итак, Юрий Трифонов, «Нетерпение»: «К концу семидесятых годов (XIX века. — М. Т.) современникам казалось вполне очевидным, что Россия больна. Спорили лишь о том: какова болезнь и чем ее лечить? Категорические советы, пророчества и проклятья раздавались в стране и за границей, на полутайных собраниях, в многошумных газетах, модных журналах, в кинжальных подпольных листках. Одни находили причину темной российской хвори в оскудении национального духа, другие — в ослаблении державной власти, третьи, наоборот, в чрезмерном ее усилении, одни видели заразу в домашних ворах, иные в поляках, третьи в бироновщине, от которой Россия за сто лет не могла отделаться…

Да что же происходило? Вроде бы все шло чередом: росли города, бурно раскидывались во все стороны железные дороги, дельцы нагребали состояния, крестьяне бунтовали, помещики пили чай на верандах, писатели выпускали романы, и все же с этой страной творилось неладное, какая-то язва точила ее. Всю Россию томило разочарование. Разочарованы были в реформах, разочарованы в балканской войне, власть разочаровалась в своих силах, народолюбцы разочаровались в народе. Появилось много людей, уставших жить. <…>

Понять, что происходит, современникам не удавалось: не замечая причин, они со страхом и изумлением наблюдали следствия. Лишь десятилетия спустя эта пора душевной смуты, разочарования и всобшего недовольства будет определена как назревание революционной ситуации. А начиналось все это порядочно давно. Еще в те, наверное, времена, когда никому и в голову не могло прийти, что что-либо начинается. В 1866 году… в царя, освободителя и реформатора, стрелял злоумышленник..»[20].

4 апреля 1866 года в Санкт-Петербурге в царя Александра II, гулявшего с небольшой охраной вдоль ограды Летнего сада, стрелял из револьвера террорист-одиночка. Он промахнулся, был тут же схвачен и нещадно бит уличной толпой, вступившейся за «царя-батюшку». На первом допросе стрелок назвался «крестьянином Александром Петровым», однако вскоре стало известно его настоящее имя — дворянин Дмитрий Каракозов. Следствие, предпринятое начальником царской тайной полиции, «III Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии», графом Петром Андреевичем Шуваловым, назначенным на эту должность сразу после неудачного покушения Каракозова, установило связь стрелка с тайным кружком «Ад» студентов Московского университета. Возглавлял кружок Николай Ишутин — двоюродный брат Каракозова. 3 сентября 1866 года Каракозов был повешен на Смоленском поле в Санкт-Петербурге. Ишутина, которого суд счел устроителем покушения, приговорили к пожизненному заключению в Шлиссельбургской крепости, где он вскоре сошел с ума. Остальных членов кружка отправили на каторгу в Сибирь.