Тамплиеров обвиняли в том, что они не признают Христа, Святой Девы и святых, плюют на крест и топчут его ногами, а поклоняются в темной пещере идолу, изображающему фигуру человека, накрытого сырой человеческой кожей и с блестящими карбункулами вместо глаз; что они мажут его жиром изжаренных маленьких детей и смотрят на него как на своего бога; что поклоняются дьяволу в виде кошки, жгут тела умерших тамплиеров и отдают пепел младшим братьям, примешивать к их пище. Их обвиняли в разных неестественных преступлениях, в страшном разврате и суеверных гнусностях, в которых могут оказаться виновны только сумасшедшие. Чтобы заставить их признаться в этих преступлениях, их подвергали пытке не только во Франции, но и в Англии, потому что Эдуард II соединился с Филиппом, чтобы уничтожить этот орден. Много рыцарей в мучениях пытки сознались в преступлениях, в которых их обвиняли; сотни умерли, не сделав никаких признаний; многие уморили себя голодом или иначе лишили себя жизни в тюрьме. Процесс растянули на несколько лет; преследование распространилось на другие страны; в Германии, Испании и на острове Кипр орден был оправдан; в Италии, Англии и Франции, однако, судьба его была решена, хотя одно время была надежда на спасение, потому что папа, видя, что Филипп и Эдуард захватили все деньги и все имущество тамплиеров и, по-видимому, намеревались не дать ему его доли в добыче, принял сторону ордена. Но когда оба короля сделали ему уступку, он опять стал поддерживать их; хотя в конце мы видим, что он жалуется на малую долю добычи, доставшейся ему.
Скука тянувшегося лживого суда оживлялась время от времени казнью рыцарей, не хотевших сознаться в преступлениях, в которых не были виновны. Пятьдесят девять доблестных рыцарей были выведены однажды в поле за монастырем Святого Антония, где в землю были вбиты столбы и приготовлены хворост и уголь. Рыцарям предлагалось прощение, если они сознаются; но они все отказались и были сожжены на медленном огне. В Санли сожгли девять рыцарей и гораздо более в других местах. Во всех этих случаях, также и при ужасных сценах в комнате пытки, доминиканцы были мнимыми свидетелями.
Великий мастер оставался в тюрьме пять лет с половиной, и нет никакого сомнения, что его беспрестанно подвергали пытке. Признание, которое приписали ему, вероятно, было подложное. Наконец 18 марта 1313 г. он и Ги, великий наставник ордена, были сожжены на медленном огне на маленьком острове на Сене, между Королевским садом и церковью Братьев Отшельников, где впоследствии была воздвигнута статуя Генриха IV; оба до последней минуты удостоверяли в невинности ордена.
Не придавая большого вероятия признаниям, исторгнутым насилием, или доносам, внушенным мщением, жадностью и раболепством, очевидно, что рыцари Храма в своих постановлениях, верованиях и обрядах имели что-то особенное и таинственное, совершенно разнившееся от статутов, мнений и обрядов других религиозно-военных обществ. Их продолжительное пребывание на Востоке, в опасной Палестине, переполненной греческими раскольниками и еретиками, которые, будучи изгнаны из Константинополя, укрылись у арабов; их соперничество с госпитальерами, соприкосновение с сарацинским элементом, наконец, потеря Святой земли, повредившая им в глазах света и сделавшая праздной их жизнь, – все это и многие другие обстоятельства подействовали на это учреждение совершенно непредвиденным образом, не согласуясь с направлениями первоначального учреждения, и примешали к нему идеи и обряды, несовместные с православной мыслью, положившей начало, оживлявшей и укреплявшей это военное братство, и даже совершенно противоречившие ей.
Само название некоторым образом указывает на мятежное честолюбие. Храм более величественное, более обширное и более понятное название, чем церковь. Храм выше церкви; у последней обозначено число основания и место нахождения, первый существовал всегда. Церкви падают, храм остается как символ родства религий и вечности их духа. Рыцари Храма могли таким образом считать себя иереями этой религии, не скоротечной, а постоянной, и искатели могли думать, что орден, делая их защитниками Храма, намерен посвятить их во второе и лучшее христианство, в более чистую религию. Между тем как Храм означал для христиан Святой Гроб, он напоминал мусульманам храм Соломона, и легенда, относившаяся к последнему, служила связью с обрядами франкмасонов и других тайных обществ.