Рита скорчила рожицу ему вслед и пошла к болоту, которое было скорее похоже на пруд, особенно сейчас, при дневном свете. Прозрачная чистая вода и весело резвящиеся в ней рыбы. Девушка даже рискнула умыться. Вода была без посторонних запахов и субстанций, вроде тины. В итоге ею же наполнила котелок. Потому что у них кончалась питьевая вода, а эту вполне можно прокипятить.
Уже проснулся Артос, поднимаясь с плаща, и, широко зевая, потягивались волки. Только Иба не вставала, не желая тревожить Крыса, который то ли спал, то ли обиженно делал вид.
— Еще бы помыться! — мечтательно протянула Рита, вешая котелок над костром. Как хорошо, что не стали вечером убирать две рогатины и палку, на которой он висел!
— Я бы тоже не отказался, — согласился Артос, потом посмотрел на пруд. — Мы можем тут задержаться на пару часов? Я бы рыбы еще наловил, чтобы голодными хотя бы сегодня не остаться. А может и побольше, впрок.
В парне проснулся добытчик, чувствующий ответственность за всю компанию.
— Не проблема, думаю, — согласилась Рита. — Конечно, хочется с этим походом побыстрее разобраться, но каждый раз волноваться из-за еды — тоже не дело.
Артос кивнул и быстро пошел к пруду. За ним поспешил и Вожак, который также понимал, что самая прожорливая часть их команды, это — его стая. За ним, как и вчера, увязались и волчата, но уже с серьезным видом, собираясь помогать. Ведь для детей даже игра — это обучение и именно поэтому, накануне вечером, Вожак был не против их мельтешения под лапами.
Рита смотрела на них и понимала, что сейчас волки совсем не похожи на обычных мобов. Особенно сам Вожак и его детишки. Уж больно осмысленно себя ведут, не сравнимы с теми, чьи действия должны быть запрограммированы, пускай и не компьютером, а миром.
Рита задумчиво глядела, как малыши суют носы в воду, открывая пасти на рыб, щелкают впустую зубами, а потом, отфыркиваясь, отпрыгивают на сухой берег, чтобы почти сразу опять залезть в пруд и повторить попытку. Сама девушка крутила над огнем палку с насаженной рыбой, пытаясь сотворить хоть что-нибудь относительно приемлемое на завтрак. Учитывая, что она никогда в прошлой жизни походами не увлекалась, вначале все эти действия, вроде приготовления пищи на костре и сна под открытом небом, казались просто кошмарными и даже сложными. Сейчас же она обвыклась и делала все вполне привычно. Даже разочарования от горелой рыбы почти не чувствовала. Сама дура, что забыла кулинарию изучить. Рыба отправилась в инвентарь, а очередная сырая заняла место товарки на палке-шампуре.
Готовя четвертую рыбу, Рита заметила, что у Крыса, наконец, спал дебафф. Ухмыльнувшись, она крикнула грызуну:
— Эй, великий голодающий! Можно кушать!
Похоже, тот все-таки не спал, потому что оказался около нее буквально в мгновение ока, выхватывая из рук очередную горелую рыбешку.
— О! Моя прелесть! — Крыс впился зубами в мясо. Рите даже показалось, что он заурчал на манер кошки.
— Аккуратнее, а то кость поперек горла встанет, — предупредила девушка, но на эти слова никакой реакции не было.
За две минуты Крыс умудрился запихать в себя целую рыбину, размером с него самого, причем вместе с костями, хвостом, плавниками и даже головой, после чего завалился на бок, довольно потирая лапками раздувшийся животик. Иба же, посмотрев, что другу теперь уж точно голодная смерть не грозит, побежала к пруду, помогать стаскивать рыбу в одну кучу.
А Рита узнала, что и тут может грозить переедание, причем дает оно сразу два противоположных эффекта, у Крыса отображались как:
Бафф «Переедание»
Дебафф «Переедание»
Получается, если хочешь быстро восстановить здоровье — объешься как не в себя. А вот с маной, которая пока Рите не особенно то и нужна, наоборот. Ну, правильно. Кровь от мозга и других органов к желудку направилась, чему там восстанавливаться?
Эти размышления прервала крупная капля воды, плюхнувшаяся на нос. Рита подняла голову, посмотрев на небо, которое очень быстро затягивали мрачные свинцовые тучи. Только дождя сейчас не хватало. Она убрала полусырую рыбину в рюкзак, а дождь уже вовсю барабанил по земле, листве, воде, отскакивая вверх мелкими капельками, по самой Рите, отчего одежда все сильнее намокала, противно прилипая к телу.