Тайные пси-войны России и Америки от Второй мировой до наших дней

Как всегда наша сторона использовала двойной слепой протокол, то есть никто из тех, кто знал что-либо о потенциальной цели или даже был знаком с клиентом, не имел права взаимодействовать с экстрасенсами. Сессии проводились следующим образом. Нам обычно давали номер карточки социального страхования человека, которого никто из нас никогда не видел. Кроме того, нам говорили, что в определённый день этот человек будет где-нибудь в континентальных Соединенных Штатах. Я, как директор проекта, знал, что цель будет представлять собой систему направленной энергии некоторого вида, но и я не был в курсе каких-либо специфических особенностей этой цели.

Так, в указанное время доктор Невин Ланц, психолог нашего проекта и активный исследователь, в 12 часов ночи давал задание экстрасенсу и повторял его каждые восемь часов, вплоть до полуночи следующего дня. Задача была проста: описать среду, где находился человек, которому принадлежал номер социального страхования. Ничего из ряда вон выходящего, нового или особо изобретательного.

Однако анализ результата был прорывом не только для лабораторных исследований. Если использовать этот опыт должным образом, то его легко можно было приспособить к реальному миру экстрасенсорной разведки. Я не буду приводить здесь математически сложные расчеты, скажу только, что концептуально идея весьма проста.

Прежде чем начать сессию с любым клиентом, я работал с ним, чтобы определить три категории вещей, которые они хотели знать о цели. Первая и основная категория — это функция цели: для чего она была предназначена. В одной только этой категории Воздушные силы США обозначили пять-шесть различных пунктов, в которых они были заинтересованы. Вторая категория касалась физических отношений — к примеру, орудие находится под зданием, возле которого стоит грузовик. Было около 10 таких пунктов. Наконец, определился довольно длинный список вещей, которые они хотели бы получить от традиционного дальновидения.

Так, во время сессии представители Воздушных сил США заполняли таблицу для каждого пункта по всем трём категориям, характеризующим цель, и оценивали, насколько точно соответствовал описанию намеченной цели каждый элемент, «увиденный» экстрасенсом. После ЭСВ сессии аналитик, который был «слепым» по отношению к цели и списку пунктов, заполнял ту же самую таблицу, но уже относительно того, присутствовал ли каждый из этих пунктов в его ЭСВ ответе.

Вооруженный обеими таблицами — одной с характеристиками намеченной цели, а другой с ответами экстрасенса, компьютер приступал к обработке информации. Хотя это был математический анализ, известный как анализ размытого множества, компьютерные вычисления выявляли три простые идеи. Во-первых, в процентах определялась точность эксперимента — насколько правильно экстрасенс смог определить атрибуты цели, заранее указанные представителями ВВС. Во-вторых, просчитывалась надежность эксперимента, которую вычисляли по проценту, определяющему, насколько правильно была указана цель; и, наконец, третий показатель — коэффициент качества, который определялся как суммарный результат точности и надёжности.

Таким образом, получить высокий коэффициент качества значило для экстрасенса как можно точнее описать предполагаемую цель и её местонахождение, но самым лаконичным образом. Получив намёк, пусть даже в случайной реакции, можно и в отсутствие каких бы то ни было экстрасенсорных способностей дать правильный ответ. Мы в лаборатории использовали грубое эмпирическое правило, утверждающее, что 1/3 любого участка может быть описана примерно 1/3 любого вида ответов.

Я опишу только один из трёх успешных примеров: был такой «Проект Роза» — очень высокочастотное, микроволновое устройство большой мощности в пустыне Нью-Мексико в Национальной лаборатории Сандия. Джо Мак-Монигл был на этом испытании в качестве экстрасенса. В этой сессии ВВС поставили тогда собственные оценки точности, надёжности и коэффициента качества соответственно 80 %, 69 % и 55 %. Имейте в виду, что перед сессией предполагали, что эти параметры не должны превысить 33 %, 33 % и 11 %, соответственно, то есть процент оказался намного выше предполагаемого. Думаю, рисунок 4 на вкладке (микроволновая мишень, энергетическая оружейная установка) и её чертёж впечатлят вас ещё больше.

Исходя из моего тридцатилетнего опыта изучения ЭСВ, этот случай был одним из самых успешных. Если бы это была разведывательная операция, у независимого аналитика не было бы вообще никакой проблемы в идентификации некоего микроволнового устройства как цели. Рисунки фигуры справа ясно показывают легко опознаваемые элементы, такие как волновод и микроволновый рожок. Джо пошёл дальше, он предположил, что это устройство было куда-то вставлено и использовалось как некий испытательный вычислительный блок. И на самом деле оно излучало микроволны на электронное оборудование, чтобы проверить их чувствительность к высокой радиации.