Тайные раны

— Не хочу вас обижать, но мне вряд ли понадобится психконсультант.

— Я не психконсультант. Точнее, не такой, про которого ты подумал. У меня не рассказывают про свое несчастное детство. Мне это слишком быстро наскучивает. Я ищу возможности применить психологию на практике. Мне нравится чинить сломанное, Санджар.

Юноша улыбнулся, взял ручку и блокнот, лежащие возле компьютера. Нацарапал что-то, бросил блокнот с ручкой обратно.

— В общем, вот вам мой мобильный, — пояснил он. — Позвоните, если захотите поговорить. Я уж выкрою время.

Тони смотрел, как он уходит, и ощущал довольно сильное беспокойство. Как там сказал Санджар? Те же гены, то же воспитание. Если Юсеф Азиз хоть чем-то напоминал брата, как он мог дойти до того, что устроил взрыв, отправив к праотцам тридцать пять человек? Тони отчаянно хотелось прочесть его посты в блоге. Но прежде ему надо вернуться в больницу, пока они не вызвали копов. То-то Кэрол обрадуется.

Кевин решил, что во время его собственной учебы Найджел Фостер никогда бы не дослужился до поста директора школы. Человек, управлявший заведением в его годы, обладал телосложением регбийного форварда и голосом корабельного ревуна. Фостер же, при высоком росте, в свои сорок с чем-то уже слегка сутулился. Рубашка поло и джинсы висели на его костлявом теле двумя мешками. Он казался исхудавшим стариком. Но лицо было живое, глаза — яркие и зоркие. Он предложил встретиться у него дома, но Кевину хотелось увидеть нынешнюю школу воочию. Фостер возразил, что день выходной и отключение сигнализации в здании потребует слишком больших хлопот. В результате они пришли к компромиссу и расположились на ветхой деревянной трибуне над футбольным полем. Кевина захлестнула волна ностальгии. На этой площадке он провел едва ли не лучшие дни своей жизни. Некоторые матчи он помнил до сих пор.

— Очень любил тут играть, — признался он. — Мало у каких школ была приличная зрительская трибуна вроде этой. Почти верилось, что играешь на самом настоящем стадионе.

— Боюсь, она обречена на слом, — заметил Фостер приятным тенорком со следами валлийского акцента. — Это все Служба охраны здоровья и безопасности. Слишком много денег уйдет на то, чтобы обеспечить тут противопожарную защиту которой они требуют.

Кевин цинично покривился:

— Очень уж мы их балуем.

— У нас сформировалась система судебных тяжб, — изрек Фостер. — Но, впрочем, я не должен попусту тратить ваше время. Чем могу помочь в вашем расследовании, сержант?

Кевину почудился в его словах легкий упрек за то, что он занимает драгоценное воскресное время директора.

— Видите ли, в чем дело, за последнее время от различных ядов умерло трое мужчин, — произнес он. — Мы считаем, что эти случаи могут быть связаны между собой. Одна из связей между этими людьми — то, что все они когда-то учились в вашей школе.

На лице у Фостера мелькнуло удивление.

— О Робби Бишопе я, разумеется, знаю. А кто остальные двое?

— Видимо, вы пропустили эти сообщения, поскольку в новостях говорили в основном о бомбе. Но вчера умер еще один человек, совсем не из-за взрыва. Бывший детектив-суперинтендент Том Кросс.

Фостер нахмурился:

— Он умер? Я что-то о нем читал: кажется, он был одним из героев дня.

— Его смерть не успела попасть в утренние газеты. Но ее причиной тоже стало отравление, как и у Робби. А третий — Дэнни Вейд. Тоже ваш бывший ученик. И тоже отравлен.

— Какой ужас! Просто кошмар. — Выражение лица у Фостера сделалось беспокойное и тревожное.

— Штука в том, что все они были богаты. Вот мы и подумали: может, вы их когда-то свели вместе на каком-нибудь благотворительном проекте? Поскольку все они — ваши выпускники… — Кевин сделал выжидательную паузу.

Фостер помотал головой:

— Нет. Ничего подобного. — Он грустно рассмеялся. — Идея хорошая, но мне она никогда не приходила в голову. Нет, я никогда ни с кем из них не встречался. И, насколько я знаю, ни у кого из них не было никаких связей с ОДХШ.

— ОДХШ?

— Общество друзей Харристаунской школы. Клуб выпускников. Организует встречи, находит деньги. Я даже удивляюсь, что вы сами не пытались в него вступить.

Кевин смерил его ледяным взором:

— Если не считать футбола, то, откровенно говоря, не могу сказать, чтобы школьные годы были лучшими в моей жизни. — Не сводя глаз с Фостера, он вытащил записную книжку — Как мы полагаем, Тома Кросса заманил и отравил человек, представившийся вашим именем.

Фостер дернулся, словно от удара.

— Моим? — вскрикнул он.

Кевин заглянул в заметки, которые делал во время разговора с Кэрол Джордан всего за несколько минут до того, как увидеться с Фостером.

— Кроссу направили письмо от вашего имени, на листе бумаги, который напоминает фирменный бланк вашей школы. Его просили помочь с организацией школьного благотворительного мероприятия. Имелись в виду вопросы безопасности. — Кевин показал Фостеру телефонный номер. — Это телефон школы?

Фостер покачал головой:

— Нет. Ничего похожего. Я этого номера не знаю.