Тайные шефы

Как только мы вышли на лестничную площадку, Павлик сказал:

— Ребята, вам не показалось, что Степан Григорьевич хочет поручить нам что‑то важное? А то зачем ему говорить: «Там посмотрим». — И, обернувшись ко мне, Павлик добавил: — Тебе не придётся участвовать в этом деле.

— Почему? — удивился я.

— Сам же слышал, что Арс взял тебя на подозрение.

— Ничего, Арс меня ещё скорее, чем тебя, полюбит, — ответил я Павлику, но подумал с тревогой: «Неужели я сам себе так навредил?»

Хороший результат

Не знаю как к Павлику, а ко мне неприятности никогда не приходят в одиночку. Случилась одна — жди другую. Только я пришёл наутро в школу, как Павлик говорит:

— Идём в учительскую, Ираида Кондратьевна вызывает.

— Зачем? — спросил я.

— Сам разве не знаешь, — шёпотом сказал Павлик.

Конечно, я его от волнения спросил, и так всё было ясно. Вожатая сказала учительнице, что у октябрят будут другие шефы. И она хочет запретить нам с ними встречаться.

— Если что, скажем: играли вместе просто так, как жильцы одного дома, — предупредил Павлик. — Этого нам уж запретить никто не может.

В учительской мы увидели Ираиду Кондратьевну, зарёванного Гошу и пыхтящую, как маневровый паровоз, его мать. Она тут же поднялась с дивана и, указывая на нас, затрубила своим громким голосом:

— Эти самые! Они! Они подговорили!

Гоша заревел ещё громче. Я сразу догадался, что он что‑то натворил и, оправдываясь перед матерью, впутал в это дело нас.

— Зачем вы это сделали? — спросила нас Ираида Кондратьевна.

Я пожал плечами, потому что не знал, о чём нас спрашивают. Но не успел я и рта раскрыть, как Гошина мама сказала:

— Ребёнок теряет аппетит, совсем отказывается есть. А теперь ещё заболеть может. От щенка грязь, блохи. Зачем он нам?

— А в книжке «Родная речь» написано, что собака — друг человека, — размазывая по лицу слёзы, протянул Гоша, — я хочу друга.

— Заведи двуногого, — приказала ему мать.

— Двуногого? — перестав плакать, изумился Гоша. — Разве такие собаки бывают?

— Зачем вы велели Гоше и другим октябрятам завести себе щенков? — спросила Ираида Кондратьевна.

— Мы не велели, — вырвалось у Павлика.

Я чуть‑чуть не сказал то же. Мы ведь в самом деле ничего не приказывали. Только говорить так сейчас — значит, засыпать Гошу окончательно. А это не по‑товарищески.

— Гоша нас не совсем правильно понял, — начал я и рассказал Ираиде Кондратьевне про наш «Синий крест».

В конце своего рассказа я нарочно подчеркнул, что октябрята тут ни при чём.

— Это мы с Павликом помощники «Синего креста», — сказал я. — А Гоша просто, как наш сосед, узнал об этом и тоже захотел ухаживать за животными и птицами, которые есть у жильцов нашего дома.

— Разве это плохо? — спросил Павлик Ираиду Кондратьевну.

А я, чтобы не продолжать разговор на эту тему, сказал Гошиной маме:

— О щенке вы не беспокойтесь. Мы можем отдать его кому‑нибудь хоть сегодня. У нас есть много желающих.

— Нет, зачем же! — вдруг возразила мать Гоши. — Если ваш «Синий крест» будет о нём заботиться, пусть щенок остаётся. Но с условием, — сказала она уже улыбающемуся Гоше, — когда он будет есть, ты тоже с ним перекусишь.

Гоша торопливо закивал головой и для большей убедительности заявил:

— Я и сейчас есть хочу.

«Нет, всё‑таки Гоша обжора, — подумал я. — Перед школой ел, и опять… А всего‑то полчаса прошло». И я тихо сказал Гоше:

— Здоров ты есть!

Но как только мы вышли из учительской и мать Гоши заторопилась домой, чтобы успеть к большой перемене принести ему новый завтрак, Гоша сказал мне:

— Ничего вы не понимаете. Мама пообещала выгнать утром щенка. Вот я и кормил его про запас. Вчера ужин отдал, а утром весь завтрак. У меня во рту со вчерашнего обеда ещё ничего не было.

— Не горюй! — хлопнул я по плечу Гошу. — Это тебе только на пользу. Главное, теперь у тебя есть друг!

— Угу, — промычал в ответ довольный Гоша.

Мы с Павликом тоже были довольны. Ведь на этот раз, как говорят взрослые, мы отделались лёгким испугом.

Но едва мы поднялись на свой этаж, как увидели вожатую. Она стояла к нам спиной и говорила с двумя мальчиками из пятого «В». Это были Костя Колтыпин и Яша Скобцов, те самые ребята, которых она прочила вместо нас октябрятам. Мы спрятались за коридорной дверью, а как только вожатая ушла, подскочили к ним, и я сказал словами старшеклассника — хозяина степного ёжика:

— Ну что, влипли, братцы? Октябрята дотошные, одними «почему» да «отчего» со света сживут.

— Сами знаем! — буркнул долговязый Костя.

А Яша Скобцов смешно развёл своими пухлыми короткими руками и удивился вслух:

— Почему она думает, что мы подружимся с ними? «Точно, как и нам говорила», — припомнил я и огорчился. Павлика это тоже задело, потому что он спросил с вызовом:

— И когда же вы собираетесь к октябрятам?

— Может, завтра… — начал было Яша, но Костя прервал его:

— Ты что? Раньше той недели не пойдём, у нас же в понедельник контрольная по математике.

— Это верно, — согласился Яша и сказал нам дружелюбно: — На той неделе пойдём, чего торопиться.

— Конечно! — охотно поддержали мы Яшу. — Успеете ещё намаяться.