Тайные силы в истории России

Заметим — и это важно! — что еврейские революционеры обычно отождествляют себя с «пролетарскими революционерами». (См., напр.: ЗИЛЬБЕРТ М. Евреи и пролетарская революция. По прочтении Л.Н. Гумилева. СПб.: Эспадо-сервис, 1994. 12 с.) Зильберт, в частности, пишет: «Революционная деятельность евреев явилась… работой пассионарной энергии, вырвавшейся из местечек и гетто под действием просвещения», и продолжает: «Содержащаяся в знаменитом «Манифесте» мысль о том, что «у пролетариев нет родины», была особенно близка тем, у кого родины действительно не было… Однако, если к Французской революции евреи не имели практически никакого отношения (лукавит! — Ю.Б.), то русской, они, резко повысив пассионарность возмущенных «низов», придали совершенно своеобразный «колорит»» (с. 4 — 5), т. е., колорит еврейский. Ценное признание! Об этом же писал и русский писатель Александр Амфитеатров: «Да, евреи делали революции, всегда ее делали, делают и будут делать до тех пор, покуда революция не победит мира социалистическим переустройством, покуда старые деспотия и буржуазная конституция не падут в прах под дыханием тех демократических равенств, во имя которых гений еврейских эмбрионов восемь столетий до Рождества Христова исправил старые кочевые Моисеевы законы социалистическими статьями Второзакония… Евреи не могут не делать революцию активной или пассивной, потому что социальная революция во имя закона справедливости — их характер, их назначение, их история среди народов». (АМФИТЕАТРОВ А. Происхождение антисемитизма. Ч. 2. Еврейство как дух революции. Берлин, 1906. с. 438). В таком же духе — иудаизм породил большевизм — высказывается Давид Пасманик в своем капитальном исследовании «Русские революции и еврейство. (Большевизм и иудаизм)». Париж, 1923). Но вернемся к откровениям М. Зильберта. «Участие евреев, — продолжает он, — явно приумножило обычные для любой революции потоки крови. Составленная преимущественно из них новая элита проявила необычайную настойчивость в насаждении «самого передового» и «единственно верного» учения. Однако, так как утопичность последнего в чистом, то есть интернациональном и безгосударственном виде не могла вскоре не выявиться, новым владыкам пришлось, сначала как бы временно, строить социализм «в одной отдельно взятой стране». При этом, как утверждал историк М. С. Агурский в книге «Идеология национал-большевизма» (Париж, 1980. То же см. в книге Л. Дейча «Роль евреев в русском революционном движении». Берлин, 1923. Т. 1), среди русских людей нашлись очень многие, кто с самого начала революцию большевиков восприняли как истинно-русскую, как служащую подлинным целям русского народа. (Там же, с. 5 — 6). И обманулись! На самом деле идеологической базой двух нерусских революций был политический сионизм, соединенный с российским вариантом марксизма — большевизмом: в итоге получился сионо-большевизм (см. главу 16 и схему № 2). Русская идея, о которой пишет М. Зильберт, здесь совершенно не при чем. В многолетнем служении сионо-большевизму обманутая часть русского народа совершила запланированное Мировым Сионом предательство по отношению к России, по сути дела, самое кровавое преступление XX века и сама стала жертвой сионо-большевизма, а сегодня — сионо-демократии.

Что же касается самой революции как системного явления, то мы отчетливо различаем четыре ее стадии во все времена и у всех народов, а именно:

1. Свершение революции (путча, заговора или переворота) и сопутствующая ей эйфория;

2. Выполнение заданной программы революции со своим сценарием, режиссерами, актерами и статистами, последняя роль обычно отводится трудовому народу, затем сопутствующая этому стагнация;

3. Перерождение верхушки революционеров во владык и бюрократов и последующий пургаторий, то есть очищение, иногда несколькими волнами, когда одна волна «революционеров» уничтожает другую, и так без конца, пока резерв руководителей данного типа не будет исчерпан и им на смену не придут другие;

4. Контрреволюционный переворот и реставрация старого режима, иногда возникновение нового, еще хуже.

Отсюда с неизбежностью вытекает вывод о ненужности и никчемности революций для народа с его высшей народной мудростью и нравственностью. Ведь чем больше революций, тем больше разрушений, когда на поверхности общества появляется «накипь», отбросы, люмпены, чтобы управлять и грабить. Отсюда и неизбежность установления толпо-элитарного мафиозного государства, что и случилось с нами в конце XX столетия (см. главу 24). Отсутствие русской свободы привело нас к новому рабству.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ:

1. Рукопись Российской Национальной библиотеки в Петербурге, из собрания А. А. Титова. № 4131, Ч. 2, с. 286. Прим. 54.

2 БЕГУНОВ Ю. К. «Влесова книга» // Русское дело. СПб, 1993. № 2 (11). С. 2–3.

3. ЗОРЬКИН В. И. Прощание с мифами // Литературная Россия. М., 1994, № 14 (1626), 8.01. С. 4–5.