Тайные страницы Великой Отечественной

НЕВЗОРОВ: Кстати, ходит много различных слухов о том, что неправильно приписывают этот подвиг Егорову и Кантарии, что и до них над рейхстагом были водружены знамена. Да, были, но Знамя Егорова и Кантарии — это одно из девяти знамен военного совета 3-й ударной армии, которое они сумели пронести через весь Берлин. Кстати, первым знаменем, водруженным над рейхстагом, было красное сукно, сорванное с гестаповского стола. Можно ли было принять такое «знамя», как Знамя Победы?

— Представляете, как были бы счастливы иные «разоблачители»? До поросячьего визга...

СЕНЯВСКАЯ: К слову, мне несколько раз приходилось слышать — может быть, это военный миф, а может, тщательно скрываемая информация — что американские войска все же рванулись к Берлину, прошли через оговоренную черту, и нам пришлось их не только сдерживать, но и отбрасывать, так что они бежали до самой Эльбы. При этом наши якобы оправдывались тем, что приняли союзников за немцев... Так ли это?

РЖЕШЕВСКИЙ: Очень часто мифы оказываются в той или иной степени достоверными. Но скажу откровенно, я такой версии не слышал. Хотя на ряде участков американские войска действительно зашли за те зоны, которые были установлены европейской конституционной комиссией, и затем неохотно, особенно под давлением Черчилля, эти зоны освобождали. Но, по-моему, никаких вооруженных столкновений не было. Хотя мне известно, что между нашей эскадрильей и американскими самолетами был воздушный бой в Венгрии. И нашим там попало, но больше американцев потрепали...

ХАЗАНОВ: Я тоже думаю, что в полной мере версия не подтверждается, но что некоторые столкновения были — на последнем периоде войны, когда линии фронта были уже близки. Известен один из самых тяжелых случаев, когда американцы нанесли удар по нашей наступающей колонне, и были большие потери...

— Однако вернемся к Берлинской операции.

ЯМПОЛЬСКИЙ: Так уже, наверное, и все: 2 мая в ГУКР «Смерш» НКО СССР поступило спецсообщение УКР «Смерш» 1-го Белорусского фронта о капитуляции частей Берлинского гарнизона и самоубийстве Гитлера. Сообщалось, что в ночь на 1 мая на участке 8-й армии из окруженной группировки немецких войск прибыл генерал-лейтенант Кребс и предложил нашему командованию вступить с ним в переговоры о заключения мира. Он рассказал о завещании Гитлера, покончившего с собой. Ему было сказано, что никакого заключения мира не будет... В 6 часов утра 2 мая в расположение 8-й армии прибыл командующий войсками гарнизона Берлина генерал артиллерии Вейдлинг. Он согласился дать указание гарнизону о капитуляции и подготовил соответствующий приказ, который разбросали над Берлином с самолета листовками. К11 часам в Берлинском гарнизоне сложили оружие 20 тысяч человек, к 15 часам — 40 тысяч...

СЕНЯВСКАЯ: Однако еще продолжались бои в Чехословакии, в Курляндии, и части СС пытались прорваться на запад... Но уже через шесть дней, 8 мая, представители немецко-фашистского командования подписали акт о безоговорочной капитуляции Германии.

НЕВЗОРОВ: К 19 мая были взяты в плен, кроме тех 480 тысяч, чтобы были взяты непосредственно в Берлинской операции, 1 400 000 солдат и офицеров и 101 генерал.

СЕНЯВСКАЯ: Наша любимая «Красная звезда» писала: « Сегодня день всенародного торжества — Праздник Победы. Мы ждали его долго и самозабвенно. Мы видели его во сне и наяву. Мечтали о нем, торопили его. Но он пришел не поэтому. Наш Праздник Победы пришел потому, что мы сражались за него. Он пришел потому, что мы проливали за него пот и кровь. Он пришел потому, что многие из наших братьев и сестер отдали свою жизнь за его приход». А вот что спустя десятилетия скажет фронтовой корреспондент «Красной звезды» Константин Симонов: «Да, счета не было — ни дорогам, ни ранам, ни смертям, и Победа была концом пути многих смертных людей, четыре года сменявших друг друга, выбывавших из строя, возвращавшихся, погибших. Но война соединила все их судьбы в одну судьбу бессмертного солдата, который все-таки дошел до Победы».

ОРЛОВ: Между тем, как только был заключен мир, сразу же спала активность американских войск на Дальнем Востоке. А чего воевать? Сейчас отсчитаем три месяца — и пойдет Советский Союз, который возьмет на себя главное, фанатическое ядро японской армии... Мне кажется, что говоря о проблеме Берлина, конца войны, не следует сбрасывать со счетов этот «Японский фактор». Для американской общественности война с Японией была более болезненной, чем война где-то в далекой Европе. Потому Америка с восторгом приняла решение Эйзенхауэра быстрее закончить европейскую войну и заставить СССР принять на себя основной удар на сухопутном фронте на Дальнем Востоке.

Заседание двенадцатое: «Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня»