Тайные страсти. Книга 2

Алехандра не слышала звука подъезжавшей машины, а потому с невероятным ужасом поняла, что внизу, на первом этаже, кто-то открыл заднюю дверь, выходившую во двор. Она буквально оцепенела, боясь дышать и зная, что дверь её спальни не имеет замка. Прижимая одну руку к груди, чтобы хоть как-то сдержать бешено колотящееся сердце, она осторожно сняла трубку и набрала номер полиции.

– Алло? – раздался сонный голос какой-то женщины. – Кого вам надо?

– Это полиция? – шёпотом спросила Алехандра.

– Вы ошиблись, мадемуазель.

В трубке раздались короткие гудки, а затем они неожиданно оборвались, и наступила полная тишина.

«Обрезали провод», – лязгая зубами от страха, поняла Алехандра и вдруг услышала скрип лестницы под чьими-то крадущимися шагами. «Мамочка, мамочка, приезжай скорее, я боюсь» – заливаясь слезами и беззвучно шевеля губами, твердила она про себя, сев на постели и подняв колени к самому подбородку.

В тот момент, когда она не просто услышала, но даже почувствовала, как кто-то остановился напротив белевшей в темноте двери спальни, нервы у нее не выдержали и она дико и отчаянно закричала. Дверь мгновенно распахнулась, и в комнату ворвался какой-то человек. Алехандра уже не видела его, потому что стремительно сорвалась с постели и бросилась к окну, продолжая кричать. Но сильная мужская рука схватила её за волосы и бросила обратно на постель. Она вновь захлебнулась в крике, видя сквозь слёзы, лишь какой-то чёрный силуэт, ещё более страшный на фоне светлых стен спальни. Раздался треск разрываемой ночной сорочки, она отчаянно прикрыла груди руками и вновь попыталась вскочить. И тогда прямо в её искажённое, залитое слезами лицо ударила струя из газового баллончика. Алехандра всхлипнула, замолчала и безвольно повалилась на постель, откидывая назад голову…

– Газ, я чувствую запах газа! – закричала Мария Алехандра, как только они с Себастьяном ворвались в дом. – Где Алехандра, Боже мой, где моя дочь?

– Не зажигай света и открой все окна и двери, скомандовал Себастьян, мгновенно прикрывая лицо носовым платком и ощупью пробираясь на кухню. Запах был столь сильным, что он едва не потерял сознание, пока ему удалось добраться до плиты с открытой духовкой. Но ещё раньше, он едва не споткнулся об обнажённое тело дочери.

Закрыв все вентили, он нагнулся и, стремительно подняв на руки Алехандру, бросился к выходу. Навстречу ему уже спешила Мария Алехандра с таким смертельно бледным лицом, что оно буквально светилось в темноте. Они едва не помешали друг другу – Себастьян стремился на свежий воздух, Мария Алехандра – узнать, что с дочерью. Чувствуя, что ещё немного, и он сам задохнётся, Себастьян, движением плеча, отбросил с дороги жену и, из последних сил, выскочил на улицу. Буквально упав на колени, он сдёрнул с себя пиджак, который был одет прямо поверх пижамной куртки и постелил на траву. Переложив туда Алехандру, он бегло осмотрел её.

– Ну что, ну что, она жива?

Он даже вздрогнул, не узнав голоса Марии Алехандры – таким он был диким и плачущим, напоминавшим завывание осеннего ветра во время ночной бури. Она упала рядом с ним на колени, прикрыла её снятой с себя кофтой, и теперь пыталась приподнять голову дочери.

– Жива, – коротко сказал Себастьян, – и скоро очнётся. Как только проветрится, надо будет перенести её в дом и поискать лекарства, повышающие сократительную способность лёгких.

– Я вызову «скорую» и позвоню в полицию, – встав с колен, заявила Мария Алехандра.

– Подожди.

– Что? – истерично воскликнула она. – Мою дочь пытались убить, и я знаю, кто это сделал…

– Кто?

– Фернандо!

– Замолчи!

– Нет, я буду говорить, кричать, вопить! О том, что я собираюсь переночевать вместе с Алехандрой, знали только два человека – ты и Дешан. Только вы двое могли подстроить этот ужасный фарс с телефонным звонком, только вы!

– Но ведь Фернандо не знал, где ты прячешь Алехандру…

– Он мог меня выследить, когда я уезжала от тебя.

– Перестань сходить с ума! Он любит нашу дочь!

– Но зато она его больше не любит!

Теперь они стояли друг против друга над лежащей на траве Алехандрой и, яростно выкрикивая эти фразы, готовы были вцепиться друг в друга, раздираемые взаимной ненавистью. Первым опомнился Себастьян.

– А почему ты не думаешь, что это мог быть Дешан?

– Потому, что он не связан с мафией и у него нет причин ненавидеть мою дочь…

В этот момент Алехандра слегка застонала и повернула голову. Себастьян и Мария Алехандра мгновенно опустились перед ней на колени.

– Девочка моя любимая, сердце моё золотое, ты меня слышишь? – сдерживая рыдания, пролепетала Мария Алехандра.

– Мне холодно… – стуча зубами, с трудом произнесла дочь.

– Сейчас, сейчас, всё будет хорошо. Я отнесу тебя в дом, и ты согреешься, – пробормотал Себастьян, поднимая её на руки и направляясь к дому.

– Папа? – слабо удивилась она. – А нам говорили… что… ты в больнице…

– Нет, нет, со мной всё в порядке, не думай об этом.

Себастьян поднялся на второй этаж, и, уже входя в спальню, обернулся к Марии Алехандре, которая неотступно следовала за ним, держа дочь за холодную руку.