Тайные страсти принцессы Джеллы

— Может быть, ты не понял моего вопроса, Казиль? Может быть, ты забыл… Ты шел впереди, а я ни на шаг не отходил от тебя…

На ресницах у Казиля появились крупные слезы. С большим трудом он переломил себя и ответил глухим голосом:

— Джордж Малькольм один был на кладбище слонов.

Теперь Джелла закричала:

— Так что же это получается? Если Казиль говорит то же самое, что и свидетели…

— Что скажете вы в свое оправдание, Джордж Малькольм? — спросил губернатор.

За этим вопросом последовало молчание. Наконец, собравшись с силами, Джордж спокойно ответил:

— Здесь я больше ничего никому говорить не буду.

Все были изумлены. Лорд Сингльтон позвонил, и Джааль тотчас явился на зов.

— Передайте приказ лейтенанту Мидлею немедленно явиться сюда с сипаями, чтобы забрать арестованного! — распорядился лорд Сингльтон.

Джааль вышел. Эдуард бросился к губернатору, повторяя как безумный:

— Милорд, что, что здесь происходит?

Повелительным жестом губернатор заставил его замолчать, а сам обратился к Дургаль-Саибу:

— Премного благодарен вам за сообщение, раджа! Я тотчас же передам обвиняемого в распоряжение английского правосудия.

«Английского правосудия! — подумала Джелла. — Ошибаетесь, милорд, я предам его собственному правосудию».

— Если мое свидетельство будет необходимо во время судебного разбирательства, милорд, — заметил раджа, — я готов дать его.

— Благодарю вас.

— Ах, Джордж, Джордж! — проговорила Джелла. — Я так была уверена в вас… Вы обманули мое доверие!

Презрительный взгляд Джорджа явился единственным ответом принцессе Джелле.

В это время дверь отворилась и в комнату вошел лейтенант Мидлей с конвоем.

— Явился по вашему приказанию, милорд, — сказал он, отдавая честь.

— Лейтенант Мидлей, — проговорил губернатор. — Джордж Малькольм поступает в ваше распоряжение как арестованный.

Офицер пришел в недоумение, но долг службы обязывал его беспрекословно подчиняться.

— Извольте отвести его в крепость, — продолжал губернатор.

— Повинуюсь, милорд.

Джордж с гордым видом прошел мимо губернатора, Джеллы и Дургаль-Саиба и, расположившись в середине отряда солдат, приказал тоном командира почетного караула:

— В дорогу!

Сипаи окружили пленника, и весь отряд двинулся вперед, быстро миновав губернаторский двор. Эдуард с доктором хотели было последовать за Джорджем, но лорд Сингльтон удержал их:

— Прошу вас остаться, господа. Мне необходимо переговорить с вами.

XI. ЗАГОВОР

Внизу, у входа во дворец губернатора, стояли три человека: Согор, Голькар и Суниаси. Джелла и Дургаль-Саиб подошли к ним. Принцесса что-то сказала Согору на ухо и дала Голькару тайное поручение. Необузданная радость появилась на лицах индусов, которые вскоре ушли, в то время как Джелла вместе с раджой садилась в карету.

Принцесса, оставшись наедине с Дургаль-Саибом, заговорила:

— Поздравляю вас. Вы превзошли самого себя! Трудно было ожидать большего искусства. Ваш тон был удивительно правильным и ваши доказательства… скажем так… достаточно вескими. Временами даже мне казалось, что Джордж Малькольм виновен.

— Смею уверить вас, принцесса, что эта роль далась мне с большим трудом. Когда я встречал его взгляд, меня охватывал страх. Я чувствовал, как он проникает в глубину моего сердца. Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы не опускать глаза. Гораздо охотнее я согласился бы стоять перед этим человеком с кинжалом или карабином в руке.

— Против врага любое оружие законно, — перебила его Джелла, — а Джордж Малькольм — наш враг, потому что он англичанин.

— Но я его ненавижу не только за это, — пробормотал раджа.

Принцесса подняла глаза и уже с интересом спросила:

— Вы ненавидите его по другой причине? Что же он вам сделал?

— Он стоит на моей дороге, мешает мне.

— Я отказываюсь понимать вас. Поясните.

— Джордж Малькольм — жених Марии Бюртель.

Бледная прозрачность щек принцессы сменилась ярким румянцем. Джелла была огорчена.

— А! — воскликнула она. — Вы ее любите! Поэтому вы так хорошо вели свою роль…

— О, я люблю ее самой большой любовью. Послушайте, что я скажу вам, и судите сами: если нет другого средства, чтобы овладеть ею, я, нимало не задумываясь, женюсь на ней и с гордостью и торжеством возвышу ее до себя.

— Это безрассудно.

— Да, я знаю. Но в любви это не имеет значения. Рассудок должен молчать, когда говорит сердце. Только за один поцелуй мисс Марии я готов пожертвовать всеми женами своего гарема.

Джелла, слушая Дургаль-Саиба, размышляла: «И это говорят про Марию Бюртель… Ту Марию, которая разбила мое сердце, отобрав у меня Джорджа! Ради нее он отказался от моей любви, любви принцессы Джеллы, которая не задумываясь предлагала ему власть вместе с сердцем! Но мне покровительствуют Кали и Бовани, и месть моя, я уверена, осуществится в лучшем виде, чем я могла надеяться».

— Теперь мне вполне понятно ваше чувство к Джорджу Малькольму, — заметила она.

— О, я ненавижу его! — вскричал Дургаль-Саиб. — Ненавижу всей душой. Сон и хорошее расположение духа могут возвратиться ко мне только тогда, когда он перестанет существовать.