Тайные тропы Бездны. Книга вторая (СИ)

Тогда по всей стране проходили такие собрания, и вскоре, всё население, за исключением особей до десятилетнего возраста, определились со своей гендерной принадлежностью. Вскоре пресс-секретарь гаранта конституции сообщил радостную весть, что Сам зарегистрировался под номером 99, то есть стал Soulless — бездушным. Ну, это было общественностью ожидаемо, учитывая, как гарант обошёлся с пенсионерами.

Школа номер 69 лидировала в соревновании на самую толерантную школу в регионе. Это образовательное учреждение выбилось в самые первые ряды, за что администрацию школы расхваливали как на уровне города, так и региона. Коллеги из других школ седели от зависти. Инна с удовольствием вспоминала вручаемые ей и всему коллективу почётные грамоты, благодарственные письма, вымпелы, кубки и переходящие радужные знамёна. И это, прежде всего, благодаря её энергии и работоспособности. Руководство города даже подумывало о карьерном росте для Инны, что радовало три части души Инны, а одна часть души ушла по этому вопросу в оппозицию.

Сегодня у Инны случился некоторый разлад среди её четырёх элементов души. И это всё из-за десятилеток, которым пришло время определяться со своим гендером. Всё шло хорошо и не предвещало сюрпризов, но сюрпризы на её голову последовали из третьего «Б» класса. Все десятилетки, дети, как дети, быстренько определились со своей принадлежностью: кто сам, кому помогли старшие товарищи, но эксцессов не произошло. А третий «Б» устроил мозгоклюйство. Не все, конечно, но некоторые.

Инна скривилась. Конечно, работая с детьми надо всегда быть готовым к любым гнусным сюрпризам, но нам сюрпризы не нужны, особенно когда хочешь ступить на карьерную лестницу. А с этими детками ступеньки карьерной лестницы могут оказаться весьма скользкими. Вот, спрашивается, какой бес надоумил Стасика Мотюшкина, что он осознал себя не каким-нибудь гендером, установленным Законом, а совершенно иной сущностью. И ничего ведь не скажешь, так как толерантность на дворе цветёт буйным цветом и пахнет, а некоторые детки этим пользуются и мотают нервы завучу школы. С какого бодуна этого Стасика, который Мотюшкин, век бы его не видеть, торкнуло, что он ни кто иной, как лесбиян? С ним и так, и эдак, а он упёрся малолетним рогом и привет: хочу лесбияном числиться. Типа отвалите от меня все, я уже всё решил, не ломайте мне нирвану.

— А чё я? — возмущался Мотюшкин. — Чё тычете мне каким-то гендерфлюксом, когда я самый настоящий природный лесбиян! Лесбияном родился, лесбияном и помру.

Как результат — классная руководительница третьего «Б» молодая гендерквиртка на фенибуте сидит, Инну от валерьянки уже мутит, а Мотюшкин стоит на своём. Хуже всего, что к нему по этой теме примкнули ещё два типа — Олежка Пучеглазов и Павлик Хвостогрызов. Те, глядя на своего не очень умного товарища, также осознали себя крутыми лесбиянами. Попробовали на эту троицу лёгонько надавить — куда там, визг поднялся до небес. Об их выкрутасах узнала гендерная комиссия, с которой никто не хочет связываться. Представители этой крикливой комиссии, в компании волонтёров и активистов, притащились в школу и устроили геноцид администрации, типа «Руки прочь от лесбиянов». Директор неуверенно говорило, что нет в законе такого термина, как «лесбиян», на что крикливые гости темпераментно отвечали: «Если нет, так будет без вашего гнилого базара». В Управлении образования, прознав об инциденте, также одёрнули администрацию школы: дескать, толерантность надо проявлять на деле, а не формально. Вот так, из-за каких-то, прости господи, лесбиянов мы теперь не в почёте у начальства. Дальше — больше и гуще. В этом же классе учится девочка Маша Мокрушина. Эта молодая особа взяла и тоже отчебучила чучу, заявив, что она осознала себя матёрой скотоложкой, и никем иным. Машенька — отличница и умница, и вдруг, на тебе. Нет в Законе скотоложек, а Маша в слёзы — воспринимаю себя только как скотоложка. И точка!

Инне стало грустно. Она подвинула к себе документы Маши Мокрушиной и вчиталась в них. Вот откуда берутся такие дети? Где-то мы что-то упустили, недоработали. Учили их, школьными обедами кормили, компетенцию им давали, воспитывали, а они хлоп и филейной частью к тебе норовят повернуться. Семья у Маши очень приличная и состоит из прогрессивных граждан. С этих почтенных людей пример надо брать. Родитель номер один — Нейтруа номер 159, родитель номер два — Гендерпанк номер 104, родитель номер три — Trans Person номер 141, родитель номер четыре — Neutrois номер 26, родитель номер пять — Pangender номер 29. А Машенька — скотоложка без номера! Просит её именно такой любить и жаловать! У Машутки деликатно стали уточнять — а как она сподобится… ну, это самое… творить со скотами? Девчонка опять в слёзы, дескать, не травите душу, и так тошно. Ага, ей тошно, значит, и всех кругом должно тошнить. Надо было её в колыбели задушить.