Тайные тропы Бездны. Книга вторая (СИ)

Учителя математики совсем не смутил торчащий из рюкзака ствол автомата. Пока ехали к родному дому Чекмарёв слушал разглагольствования педагога, но смысла его слов не понимал, зато, вдруг ощутил, что у него, под трёп учителя, появилось спокойствие и безмятежность, давление совершенно не беспокоило, да и вообще, Денис почувствовал себя очень хорошо. Не просто хорошо, а прекрасно. Хотелось свернуть горы, но у нас только болота и их не свернёшь. Организм вдруг заработал как часы, в мыслях образовалась кристальная чистота, хотелось жить и шутить. Приедем, конечно, Марине не скажу о происшествии, но сотворю для неё какую-нибудь хохму: например, опять дождь вызову. Колдун я или не колдун, а погулять вышел. И на погост сегодня надо заскочить: проверить на предмет появления упырей и зомбей. Вот и займусь насущными делами: зайду к Фантомасу и пойдём с ним на кладбище. Можно ещё деда Онуфрия прихватить.

Учитель математики быстро довёз Чекмарёва до дома и погнал в школу, а Хозяин, насвистывая весёлую мелодию, пошёл в дом. Он почти сразу забыл, что разговаривал с учителем местной школы, так как надо придумать, как отбиваться от Марины. Да просто объявлю ей, что рыбы сегодня не клюют. Не всегда же рыбам клевать. Скажу манка марки «Т» попалась, наверное, бракованная.

Чекмарёв даже не подумал связать своё настроение и прилив бодрости с учителем местной школы. Учителя он особо и не знал: видел, конечно, как тот катается по посёлку на своей машине, да и дочка немного говорила, что у них злой учитель математики. Так у дочки все учителя злые. Она их всех боится, кроме трудовика, потому как у того очень мягкий характер. Трудовик — вот кто добрейшей души человек. Ничего, после пятого класса перестанет бояться учителей и верить в Деда Мороза. А этот учитель никакой не злой, а приятный молодой человек. Настоящий, прости Господи, интеллигентишка — мухи не обидит. Поэтому выкидываем этого математика из головы и думаем над дальнейшими планами в позитивном ключе. Что, собственно, такого ужасного случилось? Да ни чего! Рыбалка сорвалась? Так и хрен с ней. Главное, что в остальном в посёлке всё хорошо, а на всякие мелочи нервы не стоит тратить.

Чекмарёв, пребывая в отличном настроении, и сам бы не мог объяснить — с чего это у него появилась такая эйфория вместо депрессии. Он отнёс это явление на силу своего характера и гибкость психики. Вот потому народ и любит меня. Потому что я умный до мудрости, хладнокровный, ну и обаятельный — не без того. Я блистаю рационализмом и легко анализирую любую ситуацию. Ага, а ещё я красивый. Впрочем, это даже не обсуждается. Короче говоря, повезло посёлку, что я в нём живу. Сейчас таких, как я уже не делают.

* * *

Если у Чекмарёва перехлёстывала эйфория через край, то его сограждане, сидящие в «маршрутке» пребывали в культурном шоке от увиденного на выезде из поселения.

— Скоро юбилей будем праздновать, — философски произнёс дядя Коля, сидящий ближе к окну. При этом он слегка толкнул локтём соседа дядю Володю.

— Какой юбилей? — встрепенулся дядя Володя.

— Скоро случится сотый жмурик, — популярно объяснил соседу дядя Коля. — Бабы говорят, что Чекмарёв наш уже девяносто человек приговорил. Вот и считай — девяносто, да сегодня ещё шесть штук. Получается девяносто шесть. Скоро до юбилейной сотки доведёт.

— Знаешь сосед, — стал соображать дядя Володя. — Надо бы нам такую арифметику забыть. И то, что мы сейчас видели тоже забыть. Я вот дремал в «маршрутке» и ничего не видел. А ты?

— И я ничего не видел, — дошло до дяди Коли. — Я тоже дремал. Я всегда сплю в «маршрутках». А что случилось-то? Что за хипишь?

— А пёс его знает, сейчас у тёток узнаю, — пожал плечами дядя Володя. Потом он повернулся к сидящим на задних сидениях тёткам, бурно обсуждавшим событие. Тётки галдели, как куры в курятнике. Судя по высказываниям местных дам, выходило, что они видели гору трупов. Одна насчитала дюжину покойников, другая утверждала, что там валялись все двадцать человек. Ещё две другие тётки имели своё собственное мнение и это мнение надо обязательно высказать.

— А ну замолчите гражданки! — показал тёткам кулак дядя Володя. — Дремать мне мешаете своими криками. Вот зачем мне выслушивать ваши фантазии?

— Так ведь Денис Тихонович…, - попыталась возмутиться одна тётка.

— Что Денис Тихонович? — нахмурил брови дядя Вова, пристально вглядываясь в добротные формы самой крикливой тётки. — Спит сейчас дома наш Денис Тихонович. А вам он под каждым кустом мерещится. Для непонятливых сообщаю, что мы с дядей Колей дремали всю дорогу до Комаровска и ничего не видели. А вы точно что-то видели? А ну-ка подробнее расскажите, что вы видели, кого и где.

Внезапно поумневшие тётки сообразительно замотали головами: ни Чекмарёва с автоматом в руке они в упор не видели, ни горы трупов не видели. Какой автомат, какой Чекмарёв: они все смотрели в левые окна на птичек, а что делалось справа, не видели. Птичек, да — птичек видели. Трёх ворон насчитали и восемь галок.