Тайные учения Тибета (сборник)

Этот лама был крепким мужчиной приблизительно тридцати лет, и ему нечего было делать в этом святом городе — возможно, у него наступил один из тех моментов унылого одиночества, когда он не мог не мечтать о неизвестной фее.

На следующий день и через день он видел ее снова и снова на том же самом месте. Без лишних слов он послал своего личного секретаря — того самого, кто рассказывал мне эту историю, — к родителям девушки, чтобы попросить у них ее руку и жениться на ней. Он оправдал свою просьбу тем, что в результате своего сверхъестественного ясновидения он обнаружил признаки, которые показали, что эта девушка является реинкарнацией феи. Кроме того, в ходе глубоких медитаций он понял, что должен жениться на ней, чтобы иметь возможность избежать Нирваны и принести пользу окружающим его людям.

Такие заявления великого ламы, поддержанные существенными подарками, не могли оставаться неуслышанными скромной семьей, дочерью которой была в этом мире «фея». Они немедленно дали свое согласие.

Таким образом получалось, что мои слова стали ценным подтверждением заявления ламы. Я заметила на лице его жены известные «признаки», которые до настоящего времени, похоже, чувствовал только он один. Я не могла взять свои слова назад… эта женщина была настоящим воплощением богини.

Выраженное мной мнение вскоре достигло ее ушей и, наконец, стало известно самому ламе, который явно был восхищен этим, поскольку я быстро получила от него ценный подарок, который он послал мне в обмен на несколько безделушек, подаренных мной его жене.

Два года спустя я гостила у него среди пустынных полей Северного Тибета, заросших травой, где на склонах, окружающих пустынную долину, стоял его монастырь, заполненный художественными ценностями, накопившимися за многие века.

Рядом в беседке, окруженной садами, жила героиня этого приключения. Фея или нет, но правило монашеской жизни запрещало ей жить на территории монастыря и в его окрестностях.

Она показала мне свои драгоценности, предметы одежды из драгоценной золотой парчи… сомнительное благополучие, которое могло в любой момент закончиться в результате смерти ее мужа или если его страсть к ней внезапно закончится.

Совершения греха, который лишал его Нирваны, было достаточно, чтобы обеспечить перевоплощение великого ламы для блага его преданных последователей. Повторение этого греха было бы излишним, и пособник ламы в его благотворительном труде становился ненужным. Монахи, которые не смели выступать против желания своего господина-настоятеля, с удовольствием порадовались бы удалению его молодой жены, присутствие которой в непосредственной близости от них было нарушением дисциплины, принятой в их секте.

Внушительный массив широко раскинувшегося монастыря с его храмами, древними, освященными веками дворцами, его хижинами отшельников гордо опирался на соседние пики, полностью затмевая бедный домик, скрывающийся в его тени. Бедная маленькая фея!

Хотя жители Тибета могут осторожно высмеивать ламу, использующего брак как средство ухода от Нирваны, все же они выказывают значительную снисходительность при обсуждении его поведения. Эта снисходительность отчасти возникает вследствие того, что тибетская мораль не драматизирует любовь. Возможно, это происходит потому, что они повинуются, пусть даже подсознательно, влиянию религиозных доктрин, которые ставят сознание намного выше всего прочего. Тибетцы расценивают проявления чувственной страсти как банальность, лишенную интереса.

Однако снисходительность к ламам тулку, которые так или иначе нарушают монашеские правила, возникает также из неопределенного опасения, которое они вызывают почти всегда, даже у мало суеверных жителей Тибета. Считается, что они должны обладать сверхъестественными и магическими возможностями, которые позволяют им узнать, что о них говорят, и принять соответствующие меры. Тибетцы также полагают, что человек, который обвиняет ламу, являющегося его защитником, нарушает духовные обязательства, соединяющие их, и тем самым автоматически лишает себя его защиты.

Можно также добавить, что народ в целом не ожидает, что Великие ламы должны быть святыми и жить жизнью аскетов. Это требуется только от некоторых отшельников. Высокое положение, которое занимают эти ламы тулку, как я уже говорила, основано на вере в то, что они обладают силой, позволяющей им эффективно защищать своих последователей или, как в случае Далай-ламы, Таши-ламы и некоторых других выдающихся лиц, защищать весь Тибет, людей, животных — всю эту землю. Поэтому все, что от них требуется, — быть в состоянии осуществить эту роль защитника как можно лучше; средства и методы оставляются на их усмотрение, поскольку обычные люди не считают себя способными проникнуть в их мысли.

Глава XIII

Истинное посвящение