Тайные виды на гору Фудзи

– А как-нибудь без него можно? – спросил я.

– Я не утверждаю, что это обязательно случится, – сказал буддолог. – Просто последовательность инсайтов такая.

– И много там еще ступеней?

Буддолог закатил глаза.

– Значит так… «Нама-рупа» – первая ступень. «Бханга-ньяна» – пятая. «Бхая-ньяна» – шестая. А всего их шестнадцать.

– И какие они?

– Да вообще-то нелегкие, прямо скажем. Главное до одиннадцатой стадии дойти. «Упекха» на языке пали. Когда все успокаивается и уравновешивается. Развивается невозмутимость, и не остается никаких предпочтений вообще… Вот тогда уже не страшно.

– Знаю, – кивнул Ринат. – У меня было такое, но недолго. От очень сильного ужаса. Когда перестаешь бороться и смиряешься с неизбежным.

– Да, – сказал буддолог. – Именно. Классическая традиция предлагает продолжать випассану и после достижения упекхи. Вслед за этим часто происходит так называемое «вхождение в поток». Медитатор ныряет в первое личное переживание ниббаны.

– И что это за переживание? – подозрительно спросил Юра.

– Я не знаю, – ответил буддолог. – У меня не было. Я же говорю, я не буддист. Я ученый. Я излагаю известные буддологии факты. Буддисты говорят, это переживание можно знать, но не описать. Кроме того, при вхождении в поток переживание ниббаны может быть очень кратким, практически незаметным. Примерно как секунда пустого экрана при перезагрузке компьютера. Можно не заметить ничего вообще. Во всяком случае, не запомнить. Но вот с личностью медитатора после этого происходят глубокие изменения.

– Какие изменения?

– Во-первых, пропадает любой остаточный скептицизм в отношении Учения. Во-вторых, уходит приверженность к ритуалам и суевериям. И в-третьих, самое главное, исчезает индивидуальное «я»… Собственно говоря, инсайты в непостоянство и неудовлетворительность кажутся такими мучительными и страшными только до тех пор, пока сохраняется иллюзия персонального «я» – того, с кем это якобы происходит. Страдает именно эта иллюзия. Но после вхождения в поток она рассеивается, и тогда все ме…

– Стоп, – сказал Ринат. – Стоп. Как рассеивается?

– А вот так. Полностью и бесповоротно.

Ринат поднял на него полные боли черные глаза.

– Подожди, – проговорил он медленно. – Подожди-ка. Это как? Я вот про себя знаю, что я кое-чего в жизни достиг. И даже очень многого достиг. Я, например, собственник этой яхты. На которой ты сейчас мне мозги канифолишь. Если этот собственник исчезнет, полностью и бесповоротно, чья это тогда будет лодка?

Буддолог немного подумал.

– Это не приведет, естественно, ни к каким юридическим последствиям. По документам яхта будет оформлена на то же лицо. Или там юрисдикцию. Если в терминах Канта, «собственник для нас» останется тем же. Но в субъективном плане, сам для себя, собственник, конечно, исчезнет.

– То есть все будут думать, – спросил Ринат, – что лодка моя? Кроме меня?

– Выходит, так, – сказал буддолог.

– А я что буду думать?

– А вас уже не будет. Будут ментальные состояния, сменяющие друг друга. Вот как Юрий Соломонович замечательно описал. Но собственника ни у этих мыслей, ни у вашей яхты после этого не будет уже никогда…

Я очень хорошо понимал, о чем говорит этот человек – у меня уже развивались понемногу похожие симптомы. Ринат, видимо, тоже догадывался – не помню, когда я последний раз видел его таким злым.

– То есть что, от меня чучело одно останется? На которое другие будут смотреть и думать, что это я? А сам я, значит, незаметно сольюсь в туман?

– Ну, если отбросить известную эмоциональность вашего описания, то… Хотя нет, почему чучело. Для внешнего наблюдателя вы будете вполне тождественны себе прежнему. Все ваши теперешние знания, умения, навыки и так далее сохранятся. Уйдет только ваша внутренняя иллюзия субъекта, которому они принадлежат. Отмирающая личность является мнимой. Вместе с ней исчезают и мирские омрачения этой личности.

– То есть ты хочешь сказать, что я не бабки потеряю, а того, у кого они есть?

Буддолог просиял.

– Именно. Вот это самая точная формулировка. Но никто из ваших партнеров по бизнесу ничего даже не заметит.

– Ты не понял, что ли, – закричал Ринат, – мне насрать на партнеров! Ты правда не догоняешь?

– Правда, – пролепетал буддолог.

– А еще, мать твою, ученый. Ну давай я тебе объясню на пальцах. Вот смотри, если у тебя в банке деньги лежат, как ты их оттуда вынимаешь?

– По карточке.

– А если ты карточку потеряешь, как ты их достанешь?

– По паспорту.

– А если паспорт тоже потеряешь?

– Тогда проблема…

– Но решаемая, да? Пока есть отпечатки пальцев и сила бороться?

– Наверно.

– Хорошо. Теперь смотри – а если ты потеряешь того, кто эти деньги получить хочет? Тогда что? Как ты их тогда вынешь? Кто тогда будет карточкой крутить и паспортом махать?

Мне показалось, что Рината немного заносит в софистику – но я не спешил с выводами, зная по опыту, насколько он бывает мудр.

– Подумай, – продолжал Ринат, – если человек умирает, он ведь теряет все свои сбережения, да?

– Ну да.