Тайные врата

– Эмма, посмотри, на какие города они замахнулись! Смотри! Купертино, Саннивейл, Маунтин Вью, Кита-Шинагава, Эспу… Ни о чем тебе не говорит?

– Купертино, да. Официальная резиденция «Эппл» и…

– Да. Саннивейл – «Оракла». Маунтин Вью – «Гугл». Эспу – «Нокия», – произносил Пьер. – Города, в которых располагаются конкуренты «Контролвэр», где живут все управляющие, а остальные приезжают на собрания. И покупают лекарства.

– Кошмар какой-то!

Эмма схватилась за голову. Она знала всех этих людей. Некоторые из них – ее друзья. Пьер продолжал:

– Все руководители самых крупных компьютерных компаний приговорены к смерти. Медленной смерти, ждать конца осталось кому-то дольше, кому-то меньше… Вопрос времени.

Пустой мозг, без памяти. Out of memory, как говорят программисты. Жестокая ирония, зловещий сценарий смерти для людей, сколотивших состояние, заполняя мир программной памятью. По замыслу террористов, умирали там, где грешили. Пьер остановился перед камином, опустил голову, закрыл глаза.

Как помешать этому? Акции крупных компаний обрушились на бирже. Через несколько недель пираты вызовут их самый сильный спад в истории капитализма. Убрав всех конкурентов «Контролвэр»: «Эппл», «Оракл», «Гугл», «Сони», «Палм», «Нокию»… Неуправляемые корабли в море мировой конкуренции, монстры, у которых отняли разум.

Так что мир движется в сторону глобального господства «Контролвэр». Новые рынки для «Контролвэр», новое поле деятельности и самое стремительное развитие с тех пор, как Баретт отошел от дел.

Пьер, глядя на Эмму, понял, что она думает о том же.

– Пьер…

– Да?

– За этими Крашными и Нема стоит кто-то главный, у кого есть свой интерес в разрушении всех этих фирм, уничтожении технологического мира, чтобы потом завладеть им наверняка… – Она сделал паузу. – Ты считаешь…

Пьер кивнул.

Они думали об одном и том же человеке.

Берни. Берни Паттмэн. Если от катаклизма, в котором мир находился уже четыре дня, кто-то и получал выгоду, то это он.

39

Эмма сидела на кровати, не двигаясь.

– Пьер, это ужасно, ужасно! Надо остановить катастрофу! Нельзя сидеть здесь, сложа руки, как…

– Да, как придурки…

Пьер мог выбрать выражение и позабористее, но заставил себя умерить пыл. Он думал, что Эмма бросится к своему мобильнику, начнет звонить в полицию, тайные службы, кому-нибудь из высокопоставленных подруг – членов ЕЖК. Или – почему нет? – в Белый дом. Но верно ли она поступит?

Что-то его смущало, но он никак не мог понять что.

Эмма неподвижно сидела перед экраном, на глазах – слезы. Конечно, до сих пор думала о своих друзьях в Саннивейл или Купертино. Или о Дэне. Внезапно она сказала:

– Пьер! Террористы знают? Они догадываются, что их тайна стала известна?

Пьер сжал виски руками, словно пытаясь снять напряжение, давившее на них.

– Нет, конечно! Я пока с ними не начал говорить.

– Говорить?

– Да, не вошел в чат, если тебе так больше нравится. Видишь, вон, в низу экрана? Иконка? Это их диалоговое окно. Нечто вроде внутреннего MSN сети. Оуэн Макреш, Дмитрий Крашный… Они могут общаться напрямую друг с другом.

– А мы можем войти?

Он поколебался секунду, потом ответил:

– Да, но как тебе сказать… Сейчас мы стоит только перед их домом, если можно так выразиться. И они не могут это увидеть. Но если толкнуть дверь…

– Обратно выйти уже не получится?

– Верно.

– И что же нам делать? Кого предупредить первым?

– В обычной ситуации надо было бы сообщить ЦСВИ.

– ЦСВИ?

– Да. Полиция, контролирующая информационные технологии, если угодно.

– Так давай!

– Не торопись, Эмма. У нас мало времени, так?

Он не мог объяснить почему, но ему казалось, что сообщать сейчас властям – большой риск. Он предпочел бы выиграть время и подумать. Ему казалось, что они прошли мимо какой-то важной детали, но какой?

– Ну да! Тем более надо действовать быстрее!

– Следующая атака назначена только на двадцать четвертое сентября. От сегодняшнего дня до…

– Ты думаешь?

Эмма прямо смотрела Пьеру в глаза. На этот раз он читал в них не привычную уверенность, а страх и почти умоляющую нежность. Словно панцирь миссис Шеннон, главы компании «Беркинс и Шеннон», лопнул под обрушившимся напряжением.

– Иди сюда, – тихо проговорил он и обнял ее.

Она не успела ответить, и он нежно поцеловал ее.

– Я хочу тебя, – пробормотал он. – Даже на расстоянии. Ты понимаешь?

Он хотел, чтобы для нее его желание стало осязаемым.

Эмма позволила пальцам Пьера ласкать ее грудь, шею, лицо. Он как будто хотел запомнить ее всю. От слез глаза ее припухли, да и весь ее уставший вид не соответствовал канонам красоты, но странным образом притягивал Пьера.

Французский фотограф Беттина Раймс однажды сделала серию портретов звезд без макияжа. Он помнил снимки: Летиция Каста, Беатриса Даль, Милла Йовович – покрасневшие глаза, мокрые ресницы, розовая нитка шрама, ведущая к темному паху.

Красота – то, что остается, когда смыта тушь для ресниц.

И еще эта потрясающая нежность. Лаская ее грудь, он ощущал бархатистость кожи, Пьер забыл обо всем. На свете были только Он и Она.