Тайные завещания Бен Ладена

Захир сразу же был оповещен о случившемся. Он тотчас примчался на место происшествия в сопровождении тридцати бойцов и потребовал освободить своего сторонника. Но Заман отказался сделать ему такое одолжение, и оба вождя схватились за оружие. Понадобилось вмешательство американского спецназа, чтобы предотвратить войну между двумя союзниками США.

Заман заявил в свое оправдание, что арестованный человек был тайно завербован талибами, а провозимое им оружие предназначалось Аль-Каиде. Но Захир категорически отрицал подобные обвинения и клялся, что оружие везли для него самого!

Был ли это всего лишь один из эпизодов длительного конфликта интересов, столкнувшего двух полевых командиров, чье соперничество всем известно? Или Захир сознательно заступился за своих подчиненных, которые действительно заключили тайное соглашение с талибами для поставок оружия Аль-Каиде?

Хаджи Заман и в дальнейшем не избежит обвинений в тайном сговоре с боевиками Аль-Каиды, которых он должен был преследовать. Так, 9 декабря Хазрат Али появляется в штабе американских войск в Джелалабаде, чтобы предъявить вопиющие доказательства заговора, имеющего целью облегчить просачивание террористов Бен Ладена в Пакистан, чему активно содействует Хаджи Заман.

Однако и сам Хазрат Али, изображавший свое возмущение «двойной игрой» Замана, был застигнут агентом ЦРУ в холле гостиницы Джелалабада, где он вел переговоры о возможном просачивании боевиков Аль-Каиды с таинственным «другом талибов», откликающимся на имя Хаят-Алла [181].

В действительности каждый из троих полевых командиров пытался очернить двух других в глазах американцев, чтобы отвести подозрения от самого себя. Тогда как они все трое были вовлечены в порочную «двойную игру», которая не замедлит явственно разоблачиться 16 декабря 2001 года. В тот день они совершенно неожиданно и согласованно друг с другом объявили трехдневное перемирие под предлогом того, что местные обычаи предписывают прекратить всякие боевые действия ради праздника «Ид аль-Фитр», знаменующего завершение священного месяца Рамадан. (В тех мусульманских странах, где распространен французский язык, этот праздник называется «Aïd el Seghir».)

Американцы не возражали, поскольку к моменту объявления перемирия уже были взяты убежища на горе Миллави и стало ясно, что Бен Ладен и основные его приспешники покинули эту местность.

В действительности же это перемирие было лишь уловкой, придуманной для того, чтобы позволить значительной части членов Аль-Каиды, осажденных в ущелье Тора-Бора, уйти оттуда. Как только перемирие вступило в силу, еще один местный полевой командир объявился в этих краях. Его имя – Амин-уль-Хак, но все жители провинции Нангархар называли его «моджахед Халес», поскольку он был старшим сыном знаменитого Юнуса Халеса [182].

В ночь с 16 на 17 декабря 2001 года Амин-уль-Хак открыто, на глазах у всех, направляется в сторону гор Тора-Бора во главе кортежа из 12 внедорожников. И он использует три дня праздничного перемирия, чтобы лично руководить просачиванием боевиков Аль-Каиды, оставшихся в ущелье Тора-Бора, в пакистанскую «Зону племен» и в афганские провинции Пактия и Пактика [183].

Начало дружбы Амин-уль-Хака с Аль-Каидой восходит еще к временам переезда ее тренировочных баз из Судана в Афганистан. В тот период Амин-уль-Хак был заместителем «инженера Махмуда», знаменитого полевого командира, который первым оказал гостеприимство Бен Ладену. Так, в первые недели мая 1996 года Амин-уль-Хак участвовал в приеме джихадистоварабов, приехавших в Джелалабад, особенно в их размещении в лагере «Фарм Хада», где он отвечал за безопасность.

Связи Амин-уль-Хака с Аль-Каидой лишь укрепились после убийства «инженера Махмуда». Ведь тогда его отец, Юнус Ха-лес, стал главным афганским союзником Бен Ладена.

Особенные отношения его отца с главарем Аль-Каиды позволили Амин-уль-Хаку быстро подняться вверх по иерархической лестнице террористической организации. В августе 1997 года Бен Ладен поручает ему съездить в Судан и в Объединенные Арабские Эмираты, чтобы следить за финансовыми потоками, предназначавшимися талибам и Аль-Каиде, и руководить отправкой добровольцев-джихадистов в Афганистан[184].

В 2000 году Амин-уль-Хак решил присоединиться к диссидентскому крылу Исламской партии Афганистана, которое возглавлял Вахидулла Сабаоун. Таким образом он, по крайней мере для виду, встал в ряды тех пуштунов, которые были противниками талибов. Но при этом он оставался близким другом Бен Ладена. Свидетельство тому – его участие в мае 2001 года в очень важном совещании в лагере Дарунта, где рядом с ним заседали Усама бен Ладен, Айман аз-Завахири и Саиф аль-Адель[185].