Тайные желания короля

– Ох, – вдруг произнесла женщина, заставив мужа вздрогнуть от неожиданности. – Я сейчас кое-что вспомнила. Однажды король обещал мне свое покровительство. Это было в следующее после нашего возвращения ко двору лето. Мы охотились. Король нашел меня, и мы недолго ехали плечом к плечу. Я уже точно не скажу, что он мне говорил, но я тогда вспомнила, как беспомощна была в Литтлморе, не имея собственных средств. Я призналась королю Генриху, что считаю большой несправедливостью то, что все имущество женщины после замужества становится собственностью ее супруга.

– Ты сказала это королю?

Джордж был поражен ее смелостью. Или глупостью – он не знал, как это расценить.

– Полагаю, моя прямота позабавила его величество. Так или иначе, он предложил мне ссуду из своих личных средств, если мне вновь когда-либо понадобятся деньги. Я сказала ему, что не желаю быть у него в долгу, на что король ответил вопросом: не соглашусь ли я принять от него подарок. Боюсь, я сочла тогда его отношение снисходительным. Чтобы положить конец этому разговору, я заручилась разрешением его величества когда-нибудь в будущем обратиться к нему с просьбой о помощи.

В темных глазах Анны ярко вспыхнул огонек надежды.

– Я так и не обратилась к нему, Джордж. Король Генрих по-прежнему должен мне помочь.

– Несомненно, он давно уже забыл о том, что делал тебе такое предложение.

– Я и сама удивлена тому, что это врезалось мне в память, – произнесла Анна. – Кажется, после того дня я не думала об этом. Но если я напомню его величеству об этом случае, он, безусловно, сдержит свое слово.

– Допустим. И о чем ты его попросишь?

– Я попрошу его простить Эдварда, – сказала Анна не задумываясь.

От объявшего его панического страха у Джорджа взмокли ладони.

– Обещай, что ты не будешь пока этого делать, Анна.

– Но Эдвард в опасности!

– Мы не можем знать это наверняка, и, заговорив об этом раньше времени, лишь ухудшим его положение.

«И наше положение тоже», – добавил он про себя. Анна не должна рисковать. Ему следует найти нужные слова, чтобы убедить ее в том, что следует быть осторожной.

– Я не слышал даже намеков на то, чтобы против твоего брата что-либо собирались предпринять, равно как и никаких слухов о том, что он затевает мятеж против короны. Думаю, что и Комптону ничего не известно. Ты же знаешь, что он помог бы тебе, независимо от того, что он сказал и чего бы это ему стоило. Жалкий глупец, он по-прежнему безумно в тебя влюблен.

– Не понимаю почему.

То, что в голосе Анны прозвучало раздражение, доставило Джорджу несказанное удовольствие.

– Я не даю ему никаких надежд. И очень сожалею, что вообще когда-либо давала.

– Ты так же не в ответе за одержимость Комптона, как и за измену Букингема. Но все вместе мы, вероятно, сможем найти возможность избежать крупных неприятностей. Я поговорю с ним. С Комптоном, я имел в виду.

Анна обвила шею Джорджа руками и, привлекая его к себе, прогнала из его головы посторонние мысли.

– Ах, я так тебя люблю, Джордж! И клянусь, что больше никогда не буду от тебя ничего утаивать.

Остаток этой ночи они посвятили друг другу и больше не говорили об Уилле Комптоне, герцоге Букингеме, кардинале Уолси или короле.

67

Замок Торнбери, графство Глостершир, 9 апреля 1521 года

Из небольшой рощицы Уилл Комптон с товарищами наблюдал за герцогом Букингемом, направляющимся ко двору. Днем раньше королевский курьер доставил ему приказ Генриха. Конь Уилла нервно переступал, чувствуя напряжение всадника.

– На каком расстоянии позади него нам держаться? – спросил его слуга.

Король выслал группу в полдюжины человек. Некоторые из них были в дворцовых ливреях и должны были внимательно следить за передвижением герцога.

– Чтобы нас не было видно, – ответил Уилл. – Будем следовать за Букингемом, не догоняя его.

«Если только герцог, – добавил он про себя, – не направится в ближайший порт, чтобы сбежать на корабле из Англии».

Но, скорее всего, брат леди Анны не подозревал, какая участь ожидает его в Лондоне. Он не проявлял никаких признаков беспокойства и по пути останавливался на отдых во всех обычных для него местах. Он даже нашел время, чтобы посетить монастырь в Ридинге и сделать там пожертвование.

Несколько долгих дней в седле давали Уиллу возможность поразмыслить. И он предался невеселым думам. И письмо, вызывающее герцога ко двору, и приказ держать его и его сопровождающих во время переезда под наблюдением, исходили якобы от короля. Но Уилл знал, как обстояли дела в действительности. И за тем, и за другим стоял кардинал Уолси. Комптону даже в какой-то мере было жаль Букингема. Герцог слишком долго, слишком много и слишком громко осуждал кардинала. Даже когда они, казалось, были союзниками, Букингем посмеивался над скромным происхождением Уолси. Теперь сын мясника собирался ему отомстить.