Аня улыбнулась, она прекрасно поняла, что он спрашивает о еде, но в голову приходило совсем другое. Для начала неплохо было бы, чтоб он ее поцеловал, а потом она не против очутиться в его крепких объятиях и утолить свой голод по его телу. А на десерт вполне сойдет банальное занятие любовью в номере гостиницы. Но заниматься любовью с Артуром Блонским вряд ли кто-то сможет назвать банальным. Аня улыбнулась.
Не услышав ответа, Артур взглянул на девушку и тяжело сглотнул. Ее глаза были устремлены на его губы и ему тут же захотелось, показать, на что они готовы. Перед его взором замелькали эротичные сцены, и во всех Артур видел Аню и себя. Он тут же сделал бы все, о чем подумал с любой другой женщиной, немедля отвезя в гостиницу, но это была не просто женщина, это была Аня. Лягушонок, которого он знал еще безгрудой и плоской как доска. Хотя с тех пор Аня давно превратилась из малышки в девушку с впечатляющими округлостями и впадинками. Блонский тряхнул головой, сбросив с себя наваждение, он почти с уверенностью мог сказать, что заметил страсть в глазах Ани. Но, наверное, это была игра его воображения. Что с ним творится?
– Я готова заказывать, – ворвался в его мысли, голос девушки. Артур через силу улыбнулся и сделал заказ.
Во время ужина они свободно общались, и Артур вполне расслабился и воспринимал Петрову как приятного собеседника. В сущности, не зная девушку, Артуру было легко с ней, и он с удивлением обнаружил, что ему не хочется, чтобы вечер заканчивался.
– Я провожу тебя в гостиницу, – предложил он.
– Было бы смешно идти отдельно, если мы живем в одном месте, – хмыкнула Аня.
– Наверное, было бы, но я остановился в другой гостинице.
– Почему? – вырвалось у Ани.
– Я предпочитаю, чтобы моя личная жизнь оставалась личной, – Артур засунул руки в карманы. – Чтобы никто не обсуждал когда и с кем я провожу время в своем номере.
Аня стиснула зубы, она, конечно же, предполагала, что в жизни Артура было и есть много женщин, но не в командировке, когда нужно было работать, а не развлекаться с бабами.
Настроение резко изменилось и Аню, словно подменили.
– Может, покажешь, где ты остановился? – спросила она.
Артур остановился и с открытым ртом взглянул на Петрову. Да в своем ли уме эта женщина? Неужели она думает, что он железный и сможет спокойно вести светскую беседу с ней, когда рядом будет кровать и ни единой души. Стоит ей оказаться в его номере как он тут же набросится на нее и наконец, потушит эту нестерпимую горячку под названием похоть.
– Мне еще не хочется возвращаться к себе, – добавила, смущенная Аня в оправдание.
Ей стало неловко. Ведь фактически она напросилась в гости к мужчине ночью и в мыслях собиралась его соблазнить. Но одно дело фантазии, а другое реальная действительность.
– Не думаю, что это хорошая идея, – медленно произнес он.
Артур сумел убедить себя, что Аня совсем не подумала о том, что сказала. И в мыслях не имела ввиду, то о чем успел нафантазировать он.
– Николай, наверное, волнуется, – резковато сказал он, продолжая путь. И зачем он его вспомнил? Ведь как только он представил, что Аня будет в объятиях его друга этой ночью, то снова ощутил раздражающую злость и желание кого-нибудь поколотить.
– Ты прав, он, наверное, гадает, куда я пропала, – Аня упала духом.
Ну что ж, не хочешь меня, – подумала она. – Ну и не надо.
До гостиницы они дошли молча, и Артур остановился, не входя в здание.
– Вот мы и пришли.
– Спасибо за ужин, – устало проговорила Аня.
– Аня, – Артур замолчал, словно был не уверен, что сказать дальше, – Если вдруг Николай тебя обидит, то только скажи мне и я…
– И что ты? – Аня снова разозлилась. Но почему он вызывает в ней такие противоречивые эмоции и чувства?
– Примчишься и как старший братик набьешь негодяю морду? – Аня сжала кулаки, и на удивление уже спокойно продолжила. – Я взрослая девочка и не жду ни от кого помощи. Спокойной ночи, Артур.
Петрова вошла в холл, не оглянувшись. Сразу после таких стычек с Артуром, она понимала, что глупо надеяться, что в один прекрасный день он полюбит ее. Что поделать, если он не видит в ней женщину, только маленькую девочку, которую знал много лет назад и перед которой чувствует какую-то призрачную обязанность. Ей хотелось плакать от безысходности. Она хотела уехать подальше от Блонского и в то же время никогда с ним не разлучаться. Как же ей вырвать это нелепое чувство нежности при виде его и заглушить стук сердца в его присутствии.