Тайный агент

— Очень недальновидно с точки зрения защиты своих сокровищ. Не думаю, что в древности люди были так глупы. Скорее, вы знали, что профессор пойдет туда и подогнали ловушки под него, чтобы тот с легкостью справился с ними. И потом, почему глава археологической экспедиции накануне одного из самых важных открытий в своей жизни срывается с места и уезжает в Париж? На его месте меня бы и силой не оттащишь от древнего храма, учитывая здравую одержимость профессора археологией, он бы работал и ночью, чтобы скорее подтвердить свою догадку.

— Позвольте, но меня вызвала госпожа… — Фламель пришел в себя после удивления, но его перебила Тереза.

Выходит, они с самого начала знали о моем даре и решили использовать это, чтобы устроить красивый спектакль. Неслучайное знакомство в поезде и такая же неслучайная встреча в Париже, попытка скрыть свою фамилию и масса несостыковок. Да, нашим тайным агентам есть чему поучиться у французов, и все равно в этом плане было полно дыр.

До определенного момента мне не удавалось понять лишь одного: зачем весь этот спектакль и как они решились так рисковать артефактом? Вот только не на того напали. Думали, я просто так отдам его и своими руками усилю противника? Нет, нельзя, чтобы чаша попала в руки Бонапартам. Подошел к постаменту, призвал силу и одним ударом превратил каменную чашу в груду камня.

— Да, я вызвала месье Фламеля в Париж и…

— И эта чаша ненастоящая, — я продолжил слова девушки.

— Нет! — заорал Фламель и бросился к своему сокровищу, но Тереза только улыбнулась.

— Браво, месье Гущин! Вы действительно достаточно умны и быстро схватываете, как нам докладывали наши агенты. Да, настоящая чаша уже находится в Лувре, а сам музей — не что иное, как прикрытие для хранения артефактов со всего мира. Там же находится табличка и остальные артефакты, о существовании которых вам знать не обязательно, — Тереза повернулась к Шарлю и состроила скорбную гримасу. — Профессор, прошу меня простить, но мы вызвали вас в Париж специально для того, чтобы вывести отсюда главное сокровище и смоделировать постановочное открытие.

— Это жестоко, госпожа Бонапарт, — произнес Шарль. — Я, как представитель французской интеллигенции и одного из сильнейших родов Франции, просто вынужден выразить вам ноту протеста!

— Я приняла к сведению, — отмахнулась девушка и перевела взгляд на меня. — Это представление было создано, чтобы тебя проверить. Впрочем, я знала что ты так поступишь.

— Почему же не помешала?

— Ты талантливый парень и мог бы работать на Четвертую империю. Можешь считать, что я пыталась тебя завербовать в наши ряды, ведь несмотря на дар, умение думать головой стоит десятков одаренных! У тебя был выбор, и ты его сделал. Когда карты были раскрыты, оба варианта были очевидны — или ты беспрекословно выполняешь наши требования, или идешь против Четвертой империи. Ты выбрал второй вариант и уничтожил муляж.

— И что теперь?

— Идем со мной.

Последняя фраза прозвучала уже не так мягко, мне даже показалось, что девушка попыталась мне приказать. Я почувствовал как по телу пробежала дрожь, но не более того.

— Жаклин, оставь его нам, — произнес один из мнимых помощников профессора, выходя из-за спины девушки.

— Жаклин? — я покосился на девушку, которая сейчас испуганно отступила назад.

Двое одаренных обступили меня с обеих сторон.

— Месье Гущин, мне очень жаль, — Фламель посмотрел на меня, словно предал. — Я даже не подозревал, что происходит на самом деле. Мое достоинство археолога и ученого растоптано, а доброе имя использовали, чтобы заманить вас в ловушку.

— Успокойтесь, месье Фламель! Я осознанно согласился идти с вами, приблизительно оценивая риски. Не вините себя, вы невиновны в том, что вас окружают мерзавцы.

— Извини, я не хотела, чтобы произошло так, — Жаклин попыталась оправдаться. Странно, зачем? — Я только хотела убедиться, что ты не опасен, но Лоран решил иначе. Не сопротивляйся и расскажи ему все!

— Не в моих правилах сдаваться, тем более неизвестно кому, — ответил я, отступая назад.

От первого удара я ушел в перекат, а короткая дубина лишь рассекла воздух над головой. Похоже, мои новые знакомые пришли не с добрыми намерениями и решили меня оглушить. Убить не пытаются — уже вселяет надежду, но от меня таких намерений ждать не стоит. Я швырнул в ближайшего ко мне противника волну огня, в ближайшую минуту ему будет явно не до драки.

Удар второго одаренного, заросшего длинной щетиной, я перехватил и вывернул руку. Француз закричал от боли и подался вперед, открывая грудную клетку для удара. Не увидел причины не воспользоваться положением. Тут же ударил в солнечное сплетение, и заросший малый рухнул на землю. Перед глазами сверкнул незащищенный затылок. Всего на мгновение я задержался, не решаясь добить, и в это время меня сковала судорога.