Тайный агент Её Величества. Книги 1-5

— Какое удивительное совпадение! — воскликнула Фатима. — Я ведь оставила весь склад в караван-сарае в деревне Джамчи, на дороге между Инкерманом и Балаклавой, но ближе к Инкерману. Это так удобно… Может быть, ваша светлость напишет госпоже Анастасии письмо? Мы могли бы увидеть ее там…

Лейла подошла к столику «кьона», на котором лежали ее письменные принадлежности: бумага, круглая чернильница с крышкой, пучок гусиных перьев и коробка с мельчайшим речным песком, чтобы присыпать им написанное и так высушивать его. Она обмакнула перо в чернильницу и быстро начертала на плотном шероховатом листе «рисовой» бумаги: «Ma chere amie…» [60], но потом остановилась, размышляя, как в нескольких фразах изложить суть дела.

Вдруг что-то заставило ее оглянуться. Гостья стояла за спиной третьей жены и пыталась через плечо рассмотреть письмо. Этот напряженный, слишком пристальный взгляд не понравился юной художнице. Она бросила гусиное перо на стол.

— Ничего писать не буду.

— Вы не хотите порадовать подругу?

— Она мне не подруга.

— Какая-нибудь вещица на память, — вкрадчиво продолжала Фатима. — Скорее игрушка, чем драгоценность. Не все в нашем мире измеряется деньгами. Есть чувства, мечты, добрые пожелания. В далекой северной стране она напомнит ее сердцу о путешествии, столь примечательном…

— Во-первых, мой господин должен разрешить это…

— Конечно. Он одобрит ваш поступок.

— Откуда вы знаете?

— Всем известно, что светлейший хан был расположен к русской, — усмехнулась гостья.

— Глупости! — Теперь Лейла рассердилась по-настояще-му. — Я не понимаю, о чем вы говорите… И вообще ваш товар мне не подходит. Его цена не соответствует качеству. Асана, проводи госпожу из Стамбула до ворот!

— Очень жаль, ваша светлость… — Из-под платка на Лейлу зло блеснули темные глаза. — Ваш отец Нуреддин-эфенди и ваша мать Сафие ханым весьма сердечно принимали меня в Румелии. Ваше решение их очень и очень огорчит.

— Не вам о том судить! — Лейла топнула ногой.

— Слушаю и повинуюсь, ваша светлость… — Как бы спохватившись, Фатима низко склонилась перед третьей женой крымского правителя и приложила руку к груди. — Не смею больше досаждать вам своим присутствием. Мне осталось вручить подарок от ваших родителей…

Она извлекла из корзины альбом в красном кожаном переплете, положила его к ногам Лейлы и так, согнувшись и отвешивая поклоны, попятилась к двери. Лейла дождалась, пока шаги торговки и сопровождавшей ее Асаны стихнут в коридоре, и взяла подарок в руки. «Les curiosites de Paris» — «Достопримечательности Парижа» — было вытеснено золотом на обложке. Внутри находились прекрасные раскрашенные гравюры, изображавшие памятники, здания и улицы французской столицы…

Асана знала, каким непостоянным характером обладает Лейла. Ей чаще других приходилось испытывать на себе вспышки ее бешеного нрава. Негодование у Лейлы выплескивалось быстро и бурно. Но потом всегда наступало время сосредоточенных раздумий. Так слово «нет», сказанное в необузданном порыве, на самом деле иной раз означало «да». Следовало лишь запастись терпением и в каждой ситуации правильно подбирать ключик к ее заколдованному сердцу.

Служанке не нравилась дружба Лейлы с Анастасией. Та приехала из страны неверных, и этим для Асаны было сказано все. Но Фатима передала ей от младшей сестры Зулейки, проживающей в Стамбуле, подарок — мешочек с серебряными пиастрами — и попросила помочь. Зачем-то ей понадобилось письмо для русской. Асана привела ее к третьей жене. Однако разговор принял оборот, ими совсем не предвиденный. Тем не менее Асана не сомневалась, что Лейла такое письмо все же напишет. Она еще поговорит с госпожой наедине. У нее есть свои доводы.

Однако ее доводы на этот раз вообще не понадобились. Когда спустя час служанка вернулась в покои повелительницы, Лейла уже сидела на подушке перед столиком «кьона» и задумчиво смотрела на лист бумаги перед собой. Письмо получилось коротким — всего три строчки. Юная художница перечитала его, вздохнула — она сожалела о своей вспышке гнева — и, обмакнув перо в чернила, подписалась: «Leila». Асана не обратила на это внимания и завела разговор издалека: новые товары из Стамбула, неопытность торговки Фатимы в обращении с царственными особами, караван-сарай в Джамчи, хорошая погода для поездки.

Лейла недолго слушала этот нудный монолог. Она встала с подушки, потянулась сильно, до хруста костей, и спросила Асану, где сейчас находится подарок ее любимого брата Эмина — большой красный платок из китайского шелка, украшенный монетами. Асана так и застыла с открытым ртом. Платок-то был особенный, сделанный специально для исполнения так называемого танца живота. Третья жена танцевала его прекрасно, и Шахин-Гирей обожал наблюдать за ней. Правда, Лейла редко пользовалась своим умением, потому что «танец живота» всегда заканчивался для нее одним и тем же. Но это был хороший способ воздействия на мужа. Она прибегала к нему, если хотела задобрить своего господина или выпросить у него что-нибудь исключительное.