Тайный агент Её Величества. Книги 1-5

При этих словах генерал-поручик посмотрел на соседку по столу более внимательно. Суворов отлично знал, к какому ведомству могут принадлежать люди, одержимые страстью путешествовать по таким, сопредельным с Россией государствам, как Польша или Крымское ханство, пережившим вторжение русской армии, погруженным в смуту и неумолимо приближающимся к собственному распаду.

— Вам понравилось в Крыму? — с благожелательной улыбкой спросил Суворов у Анастасии.

— О да. Я в восторге от его достопримечательностей. Удалось многое увидеть, многое сделать. Поистине благословенная земля!

— Но работы там — непочатый край… — Генерал-поручик задумался. — Большие трудности будут с нашим другом Шахин-Гиреем.

— Вы вернетесь туда?

— Думаю, что придется…

Может быть, их новая встреча еще впереди. Будет на ней и свободный обмен мнениями, и поиски взаимопонимания, и выводы, после долгих споров принятые обеими сторонами. Но сейчас полковник Бурнашов ни с того ни с сего стал прислушиваться к их тихой беседе, мало похожей на светский, ни к чему не обязывающий разговор. Чтобы отвлечь его, Анастасия как бы невзначай прислонилась к плечу командира Ширванского пехотного полка.

Степан Данилович и до этого момента считал Георгиевский бал вполне удавшимся. Большим сюрпризом для него стало появление здесь вдовы подполковника Аржанова, которую он ранее разыскивал совершенно безрезультатно. В голове полковника сложился целый план действий, и первым пунктом в нем было сопровождение очаровательной Анастасии Петровны до ее квартиры, а также разговор о визите, какой он намеревался нанести ей на следующий день. Теперь же Бурнашов расхрабрился настолько, что, помогая своей даме встать из-за стола, положил руку ей на талию и в общей суете сумел этаким манером довести ее аж до выхода из парадного зала.

Здесь произошел один весьма странный, по его мнению, инцидент. Сначала их чуть не сбил с ног адъютант Светлейшего в кирасирском мундире. Он стал кланяться и извиняться, объясняя, что спешил на вызов своего шефа. В ходе этих бурных, но бестолковых объяснений оказалось, что под руку госпожу Аржанову уже держит не Бурнашов, а бойкий поручик. Полковник хотел возмутиться этим. Вдруг его сзади обнял за плечи «однокорытник» Петр Иванович Турчанинов и спросил, почему он не хочет ехать к нему в гости, чтобы посидеть вместе за чаркой доброго вина, как то бывало в дни их веселой молодости.

Сам не зная, почему, Бурнашов согласился ехать к управителю канцелярии. С Анастасией ему пришлось прощаться слишком быстро. Уходя, он видел, что она стоит у дверей и разговаривает с молодым кирасиром. Впрочем, это видение недолго занимало его. У Турчанинова собралась дружная компания офицеров, в том числе с георгиевскими крестами. Они желали продолжать праздник своего ордена.

Командира Ширванского полка тут приняли хорошо. Однако вместо вина на столе стояла водка, за первой выпитой чаркой последовали другие, и на шестой полковник сбился с их счета. Утром он очнулся на чужом диване, с чугунной похмельной головой…

Анастасия вошла в спальню Светлейшего, смиряя волнение. Все здесь показалось ей знакомым до сердечной боли. Голубые изразцы печи, натопленной, как в тот, первый раз, до духоты. Светло-голубого тяжелого бархата шторы на окнах. Темно-голубой ковер с длинным ворсом, заглушающим шаги. Из мебели, конечно же, французского производства, в спальне находились кровать, очень просторная, гардероб, небольшой комод, придвинутый к стене, и два стула, обитые голубой в белую полоску тканью. Легкий запах лаванды стоял в комнате. Так пахли льняные простыни, наволочки, пододеяльник на разобранной постели, сиявшие в полутьме, как рождественский свежий снег.

Перед постелью Анастасия замерла в смущении, настолько вызывающим у нее запретные воспоминания было это белоснежное белье. Потемкин остановился близко к ней, но сзади. Она ждала, что он будет делать дальше. Светлейший не спешил. Только его дыхание она ощущала на своих плечах, полностью открытых в бальном платье.

— Вы хотите, чтобы я раздел вас? — услышала она его голос, сейчас звучавший с легкой хрипотцой.

Она призналась, помедлив немного:

— Да, ваше высокопревосходительство.

— Кто раздевал вас в Крыму?

— Горничная Глафира.

— А князь Мещерский?

— Нет, никогда.

— Почему?

— Я избегаю подобного рода отношений со своими деловыми партнерами.

— Это очень хорошее правило, ваше высокоблагородие… — Светлейший коснулся ее шеи горячими губами и наконец положил ей руки на талию. Дрожь пробежала по ее толу, но она старалась быть спокойной:

— Рада, что вы одобряете мои правила.

— Я одобряю все ваши действия в этой поездке.

— Правда? — Она не выдержала и повернулась к нему лицом, приподнялась на носки и поцеловала его долгим поцелуем.

Тяжелое, большое, напряженное тело мужчины, впервые подарившего ей радость плотской любви, было рядом. От него исходила почти животная сила. Однако он выжидал, точно зверь в засаде. Он даже сейчас не привлек ее к себе, как делал это раньше — нетерпеливо, жадно, даже грубо.

— Ну же… — попросила она. — Пожалуйста.