Тайный брак

— Он решит, в этом дворце все женщины беременны, — сказала Гиймот, и мы расхохотались, но смех наш прозвучал слегка истерично.

— Пускай думает, что хочет, — сказала Агнесса. — Скорей всего ему покажется, что все мы похожи друг на друга.

— Что ж, это хорошо, — заметила я. — Глядя на нас, ему не должно прийти в голову, что кто-то может чем-то отличаться от остальных. Например, размером живота… Что же, займемся приготовлениями к визиту.

Мы смеялись, шутили, однако не слишком весело.

К прибытию кардинала я снова уселась в кресле, накинув плед на ноги, как во время появления его посланцев. Мои дамы сгруппировались возле меня, одна из них держала в руках раскрытую книгу, прочие, и я в том числе, занимались рукоделием. Вся сцена изображала мирную, идиллическую жизнь вдали от городского блеска и шума. Жизнь, к которой я, по моим словам, давно стремилась.

Моего дорогого младенца Эдмунда поместили как можно дальше от покоев, где я принимала его преосвященство.

Появление кардинала почти не внесло видимых изменений в разыгрываемый нами спектакль.

Он приблизился и поцеловал мне руку.

— Вы должны извинить, кардинал, — сказала я, — что не поднимаюсь вам навстречу. Меня мучает простуда, и от лекарств, которые принимаю, небольшая слабость и все время клонит в сон.

— Оставайтесь в тепле, миледи, — произнес он сочувственным тоном. — Это лучше всего при простуде.

— Так мне и посоветовали… Как я рада, что вы навестили меня!

— Мне это доставляет безмерное удовольствие, миледи.

Он взглянул на женщин, окруживших меня. Я подала им знак рукой, и они поднялись, немного неуклюже в своих широченных подложенных юбках, но кардинала мало заинтересовала их манера одеваться, что принесло мне некоторое облегчение. Теперь осталось узнать о действительной цели его визита.

Он изменился с тех пор, как я видела его в последний раз. Я бы сказала — тоже постарел, как и Глостер. Под глазами обозначились мешки, некогда привлекательное лицо обрюзгло — годы уже оказывали свое разрушительное действие; сказалась, вероятно, и жизнь в постоянном напряжении, вызванном и непрекращающейся враждой с Глостером.

— Надеюсь, ваша милость, — сказал он, — болезнь не надолго задержит вас в стенах дворца.

— Благодарю вас, милорд, — ответила я, — разумеется, скоро я уже буду на ногах.

— Я бы не стал беспокоить вас в вашем уединении, — продолжал он, — если бы не весьма важное дело, касающееся нашего короля.

Я вздрогнула от испуга.

— Он болен?

— О нет. Король в полном здравии.

У меня отлегло от сердца.

— Вам не следует беспокоиться о его здоровье, — продолжал кардинал. — За королем внимательно и заботливо следят проверенные люди, и граф Уорик регулярно сообщает нам обо всем, что происходит в его окружении и с ним самим.

— Как я рада это слышать!

— Если бы ваша милость соблаговолила бывать при дворе, вы могли бы чаще видеть короля.

— Я слышу о нем достаточно часто, милорд, и молюсь о его благополучии… Но что вы хотели сообщить нового о моем сыне?

Я ожидала прямого ответа, но услышала вместо него вопрос:

— Миледи, вы, без сомнения, знаете о том, что происходит во Франции?

Да, благодаря Оуэну и Гиймот, а также французу, служившему у моего отца, посетившему меня недавно, я уже многое знала.

— До меня доходят кое-какие вести, — осторожно ответила я.

— Плохие новости путешествуют быстро, миледи. Эта женщина, которая появилась там…

— Вы говорите о Деве по имени Жанна д'Арк?

— Да, так ее называют в народе. Она уже причинила нам немало неприятностей.

— Такая юная девица! Не могу в это поверить. Невинное создание…

— Из своей невинности она тоже устроила целое представление, адресуясь к Богу. Я сомневаюсь в ее чистоте… Она пребывает среди грубых солдат.

— Тем не менее о ней говорят, что она творит чудеса… По велению свыше.

— Следует признать, миледи, французам с ее помощью сопутствует некоторый успех. Что верно, то верно.

— Вы думаете, в самом деле благодаря ей?

— Вполне возможно. Она заражает всех своим нервным возбуждением, похожим на кликушество.

— Я слышала также, что она подвигла моего брата Шарля на коронацию. И теперь он король Франции Карл VII. Это правда, кардинал?

— Да. Он объявил себя королем Франции. Конечно, это одна лишь профанация, миледи.

— А французы? Как они отнеслись ко всему этому?

— Нужно честно признать, их настроение несколько изменилось. Они вышли из состояния междуусобной распри, расслабленности и равнодушия, в коем пребывали столь длительное время. Сейчас многие считают, что сам Бог послал им эту Деву Иоанну.

— Вы сильно обеспокоены, милорд?

— Ну… с одной стороны, это нелепица и чушь, хотя оказывает серьезное влияние на французов…

— Правда, что они вернули себе Орлеан? И она шла впереди армии?

— Да… Она помогла также выиграть несколько незначительных сражений. Но все они воодушевили народ…

— И повергли в уныние английских солдат?