Тайный фронт против второго фронта

«Через линию фронта в Рим прибыл монах-бенедиктинец дон Джузеппе Бьонди. Его послал майор Бегус из службы безопасности (СД) в Вероне (штурмбаннфюрер, руководитель VI отдела РСХА в Италии, политический советник немецкого командования в Италии)… Бегус уполномочил Бьонди вступить в контакт с папой через генерал-аббата бенедиктинского ордена отца дона Эммануэле Каронти… Бегус просил передать папе следующее послание:

«На шестом году войны Германия осталась одинокой в борьбе против большевистской России. В интересах спасения человечества Германия просит его святейшество обратиться за помощью к англо-американцам и гарантирует абсолютную тайну переговоров с Ватиканом».

Бегус считал, что Бьонди должен услышать от папы «да» или «нет». Если придет положительный ответ, то немцы собираются приступить к переговорам через нормальные дипломатические каналы. Тем не менее Бегус специально рекомендовал не встречаться с немецкими дипломатами в Ватикане, а вернуться через Швейцарию и вступить в связь с Александром фон Нейратом, германским консулом в Лугано… Представитель УСС в Риме получил сделанные от руки записи Бьонди, обобщающие смысл послания к папе и перечисляющие детали поручения, выполненного Бьонди в Риме по просьбе Бегуса».

Таким образом, для английских и американских разведчиков было ясно, с кем они имеют дело. Более того, в очередном документе Бакстона от 24 января 1945 года прямо связываются зондажи Нейрата, Бьонди и Кесселя, и делается такой вывод: «Все эти зондажи представляются взаимозависимыми и исходящими из одного источника: от возглавляемого Гиммлером руководства СД в Германии. Возможно, что такие лица, как Вайцзеккер, фон Кессель, действуют не как нацисты или агенты нацистского режима, а как германские националисты, однако нацисты рассматривают их действия, как служащие нацистским целям».

Казалось, все ясно: операция проводится агентурой Гиммлера и служит нацистским целям! Но…

Именно с этого момента и начинается злополучная авантюра Донована «Кроссворд» — «Санрайз», в марте — апреле 1945 года значительно обострившая отношения внутри антигитлеровской коалиции и омрачившая последние дни жизни президента Рузвельта, которого Донован изрядно подвел. Однако что было американским реакционерам до президента, коли они видели возможность достичь своих политических целей?

«Санрайз» против Ялты

…Карл Вольф посмотрел на меня так, как будто готовился сообщить государственную тайну:

— Знаете ли вы, что вам представилась редкая возможность?..

— Конечно, знаю: не каждому удается поговорить с человеком, с которым Аллен Даллес вел секретные переговоры.

— Да нет, какой там Даллес! Перед вами лицо, следовавшее в иерархии СС сразу после рейхсфюрера, сиречь Генриха Гиммлера.

— Вы ведь обергруппенфюрер?

— Нет, не обер-, а оберстгруппенфюрер, что равно генерал-полковнику войск СС. И я получил это звание не когда-либо, а 20 апреля 1945 года, хотя узнал об этом при весьма забавных обстоятельствах.

— Каких именно? — спросил я человека, имя которого можно встретить на страницах любого исторического исследования, посвященного концу второй мировой войны. Только причастность бывшего обер-… нет, оберст-группенфюрера к важным военно-политическим событиям заставила меня выслушать полуанекдотическую историю из времен гибели рейха. Впрочем, в ней просматривается и некий политический смысл. Итак, Вольф рассказал:

— Последний раз я видел Гитлера в ночь с 17 на 18 апреля в имперской канцелярии, когда докладывал ему о результатах моих встреч с Даллесом. А через день меня произвели в высший чин. Но я об этом узнал лишь позже, а именно в американской следственной тюрьме…

— Почему не раньше?

— 19 апреля я улетел в Северную Италию, и в суматохе наступающего краха мне ничего не сообщили. Однако когда меня допрашивал американский следователь как свидетеля по процессу фельдмаршала Мильха, он зачитал официальный список высших чинов СС, где я стоял на первом месте как оберстгруппенфюрер. Я запомнил это, и когда очутился на свободе и занялся своей пенсией, то решил напомнить о своем звании.

— Ну что же получилось?