Тайный канон Китая

Поэтому тот, кто искусен в делах войны, видит перед собой только войско, говорит только о военных планах и управляет только действиями войск.

Вот почему, когда случается нечто неожиданное и нет времени составить подробный план действий, нужно по собственному разумению полагаться на весь военный канон.

Небо в своем круговращении следует тому, что само по себе таково. Земля в своих застывших формах следует тому, что само по себе таково. В делах войны нужно поступать так же — тогда в каждом столкновении одержишь победу. Вот почему искусный полководец стремится сердцем постичь то, что само по себе таково.

В «Книге Песен» сказано: «Налево, направо — все вокруг ладно. Направо, налево — есть все, что надо».

Комментарий: «Книга Песен» — древнейшее собрание народных песен, ставшее одним из главных конфуцианских канонов.

В тексте, помещенном в «Сокровищнице военных книг», данная глава является последней.

100. Таковость

Когда своим умом хотят покорить весь Поднебесный мир, и мир покоряется уму, это не означает, что такой ум — наилучший.

Когда при помощи какого-нибудь приема хотят покорить весь Поднебесный мир, и мир покоряется, то это не означает, что такой прием — наилучший.

Успех в применении знаний или правил не обязательно приходит к тому, кто больше всех заслуживает успеха.

Тот, кто искусен в делах войны и держит в покорности мир, захватывает не города, нападает не на укрепления, воюет не боевым строем, решает вопросы не раздумьями. Он как бы создает себе пространство, в котором нет противоборства — и не более того.

Усыпляющий шум многоводного потока заглушает тревожащий звон клинков.

Комментарий: Иероглиф жу, составляющий название данной главы (но в ее тексте не фигурирующий), обозначает уподобление, подобие, которому в китайской метафизике придается свойство бытийности, предельной реальности. А этом качестве он входит в одно из наименований Будды — Так Приходящий, Воистину Приходящий (жулай, санскр. Татхагата). «Таковость» бытия есть абсолют, в котором подобие и подлинность оказываются неразличимыми.

В тексте «Сокровищницы китайских военных канонов» данная глава помещена предпоследней.

Тридцать шесть стратагем. Китайские секреты успеха

Предисловие переводчика

В жизни Китая есть одна странная, малопонятная для иностранцев особенность: книги, в которых содержится самое драгоценное, самое нужное знание, вдруг бесследно исчезают, чтобы спустя продолжительное время, иногда через тысячелетия, всплыть в самом неожиданном месте, при самых тривиальных обстоятельствах. Китайцы легко, словно случайно, теряли свои каноны — и так же легко обретали их вновь. Как если бы заветы их мудрецов были только отзвуком разлитой повсюду и каждому внятной правды народного быта. Как если бы величайшие озарения духа высвечивали им глубины самого обычного и обыденного в человеческой жизни.

К числу таких памятников «тайных канонов духа» принадлежит и эта маленькая книжка, впервые издаваемая на русском языке. История ее появления больше похожа на сказку, что, впрочем, и не кажется удивительным, ибо подлинное откровение требует сказки.

В 1938 году — в первый год оборонительной войны Китая против японских захватчиков — некто Ю Дэсюань вручил гоминьдановскому чиновнику Чжэн Юаньгую собственноручно переписанный им текст «Тридцати шести стратагем»[225]. По словам Ю Дэсюаня, он обнаружил этот маленький трактат в каком-то малоизвестном журнале, издававшемся в его родной провинции Шэньси. Ю Дэсюань с молодости слышал старинную поговорку, гласящую, что «из тридцати шести военных приемов уступание — наилучший». И он, конечно, не мог пройти мимо публикации, в которой разъяснялись и остальные тридцать пять приемов. Вчитавшись в книгу, он обнаружил, что она написана «черным языком», напоминавшим зашифрованные записи тайных обществ, и решил не углубляться в ее изучение.

Однако два года спустя в одной из книжных лавок городка Биньчжоу в тех же краях он наткнулся на сборник старинных рецептов долголетия, в который, к его удивлению, был вплетен и знакомый ему текст, именовавшийся «Книга Тридцати шести стратагем». Рукописная копия, в которой недоставало последней страницы, даже сохранила имя переписчика — некоего Ван Бихоя. На сей раз соседство старинных даосских наставлений побудили господина Ю отнестись к таинственному трактату благосклоннее. Он подумал, что в разгар войны с жестоким врагом такая книжечка могла бы сослужить неплохую службу китайской армии. Чжэн Юаньгуй был того же мнения и вскоре выпустил ее первое печатное издание. Это случилось в 1941 году.