Тайный любовник

Как говорливый горный ручей, что струится, не пересыхая даже в самые жаркие месяцы лета, так Трэнтер Фокс болтал, не умолкая ни на минуту. Это было на руку Коннору во-первых, не было необходимости говорить самому и тем самым выдать случайно свою неопытность в рудничном деле, и во-вторых, давало возможность все узнать о «Калиновом», ни о чем не расспрашивая.

К перерыву на ленч Кон уже знал, что дела на руднике шли хорошо с тех самых пор, как мисс Дин почти три года назад унаследовала его от отца – обстоятельство, удивлявшее чуть ли не каждого. Не то чтобы и раньше не знали, что у нее есть голова на плечах, уверял Трэнтер. Но все-таки она – женщина, к тому же молодая, которую в двенадцать лет отослали учиться, а вернулась она, когда ей было восемнадцать, так что, конечно, она оторвалась от жизни небольшой, но тесно спаянной общины деревни.

– Теперь некоторым шахтерам не по нутру, что приходится, так сказать, подчиняться ей, поскольку она дама, а не мужчина. Зато другие за нее жизни не пожалеют, потому как при ней стали зарабатывать куда больше. Что до меня, то мне она нравится. Не придирается, не требует больше того, что я могу, и сама там наверху работает не меньше любого мужика. А потом, на нее и посмотреть приятно.

Трэнтер ухмыльнулся, его черные глаза на чумазом лице задорно сверкнули. Он был уроженцем Корнуолла, низенький, не больше пяти футов ростом, но крепко сбитый, сильный и проворный, как обезьяна. Он звал Коннора «сынок» и «парень», хотя ему самому было лишь около тридцати. Как Джеку. Он сообщил, что работает под землей уже двадцать лет – начал девятилетним откачивал воду на оловянном руднике, – и Коннор поймал себя на том, что невольно прислушивается, нет ли в его дыхании характерного присвиста туберкулезного больного или глухой одышки от начинающейся пневмонии. Но коротышка шахтер выглядел здоровяком, и когда не говорил, то пел. Главным образом он пел церковные гимны – чаще всего «Будь верен Мне», перемежая их весьма земными кабацкими песенками. Он был немного утомительным, но приятным товарищем, и к тому времени, как они, вымотавшись, спустились вниз на восьмидесятый горизонт, чтобы перекусить с Муни Донном и его бригадой, Коннор решил (когда подошли другие шахтеры), что с напарником ему несказанно повезло.

Для ленча выбрали наспех место, где было относительно прохладно и сухо, и расселись кто на бочонках пороха, кто на обрезках досок, принесенных с собой. Коннор не захватил никакой еды, и остальные поделились с ним хлебом, сыром и беконом, Трэнтер даже выделил ему на десерт половинку яблока и кусок сладкой коврижки. Под грохот дробильной машины и шум паровых насосов, беспрерывно откачивавших воду из глубоких штолен, они вели обычный шахтерский разговор о богатых жилах, которые когда-то нашли или хотели бы найти, о том, сколько денег надеялись получить в конце недели, когда добытую ими руду отделят от пустой породы и взвесят, о том, кто больше устал, кто сильнее, кто дольше работает. Коннор не удивился, что в разговоре все время всплывало имя мисс Софи Дин, собеседники не могли противиться искушению поговорить о ней, и среди прочего он услышал немало сальностей, впрочем, не столь много, как можно было ожидать. Но нравилась она кому или нет, все до единого относились к ней с уважением, и похоже, единственным ее недостатком было то, что она женщина.

В штольне на более чем стометровой глубине воздух был горячим, спертым и нездоровым, ядовитая смесь чада свечей и порохового дыма мешалась с дыханием людей и влажными испарениями и мутной пеленой висела в воздухе. Один из напарников Муни Донна поперхнулся хлебом и зашелся в кашле, что дало повод Трэнтсру напомнить «Мисс Дин заказала новый вентилятор». Коннор с радостью встретил его слова. Все дружно закивали, приговаривая: «Да, она у нас такая», и в их голосах слышалась гордость за нее. Но скептицизма Коннора это известие не развеяло. В последнее время в прессе появились публикации исследований на тему связи качества воздуха и экономической эффективности рудников. Некто Макворт утверждал в статье, что на рудниках глубокого заложения понижение температуры вследствие улучшения вентиляции способно дать владельцам экономию в двенадцать фунтов на каждые шесть футов глубины. Мисс Дин вполне может заняться очисткой воздуха в штольнях «Калинового», но Коннор очень сомневался, что мотивы, которые ею движут, имеют отношение к заботам о здоровье ее шахтеров.

Вторая половина дня не запомнилась ничем, кроме монотонной работы и усталости. Когда смена закончилась, он по бесконечной череде лестниц, порой почти отвесных, выбрался на поверхность, чувствуя, что ноги будто налились свинцом.