Тайный наследник Дона (ЛП)

— Ты не можешь? — Я вздыхаю, новая волна ярости закипает в моем животе. — Я так и думал. Отдай нож мне, мальчик.

Маттео замирает, встретив разочарованный взгляд отца. Он пинает нож в мою сторону.

— Хорошо. А теперь садись на место, мать твою.

Поведение Маттео бурное, как грозовая туча, но он не осмеливается пойти против моего приказа. Он издает, как я полагаю, гневное рычание, а затем приклеивает свою задницу к стулу, как хороший щенок. Мальчик едва ли похож на мужчину.

— Я скажу это не один раз, Виктор, так что слушай внимательно. — Горечь обжигает горло, прокладывая себе путь из желудка. — Ты пожалеешь, если я когда-нибудь узнаю, что ты солгал мне сегодня.

В глазах Виктора вспыхивает гнев. Он не слишком хорошо воспринял мое предупреждение, да ему это и не нужно. Главное, чтобы он его выполнил, потому что я имею в виду каждое гребаное слово, которое только что сказал.

— Конечно. Я не смею идти против вас. Я помню войну пятнадцатилетней давности и все, что я потерял. Я не могу представить, что это случится во второй раз.

— Мы все что-то или кого-то потеряли, — подхватывает Маркус. — Давайте сделаем так, чтобы это никогда не повторилось. И еще одно: ты не должен принимать ничью сторону, если начнется война между Коза Ностра и Братвой.

— Не буду.

— Хорошо. — Я иду к мини-бару в углу моего кабинета, беру стакан и новую бутылку виски, затем наливаю себе на палец напиток. — Встреча окончена.

Виктор начинает уходить, но, остановившись у двери, обращает на меня внимание.

— Ты вернулся насовсем, Доминик?

Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

— Я вернулся, чтобы расставить все по своим местам. — То есть меня на мой трон, а всех остальных под него.

Дверь открывается, а затем закрывается. В комнате воцаряется тишина, напряжение все еще витает в воздухе.

— Что скажешь, брат? — Спрашивает Маркус, нарушая тишину.

Думаю, мы вляпались в дерьмо.

Но я этого не говорю. Маркус уже знает, что худшие враги — это те, кого ты не видишь.

— С этого момента мы никому не доверяем. — Я несу напиток к своему столу. — Скажи Винсенту, чтобы возвращался домой. С этого момента мы должны быть начеку.

— Да, брат. — Маркус поднимается на ноги и подходит к моему столу. Он берет мой стакан и одним глотком выпивает виски, а затем ставит пустой стакан на стол. — Что ты планируешь делать со своим сыном?

— Сыном? — Данте прищурился, его глаза умоляют меня об объяснении. — Каким сыном?

— У него есть сын от той девушки. Елены. — Маркус улыбается и похлопывает Данте по плечу. — Не удивляйся, приятель. Я только вчера узнал, что стал дядей.

Данте требуется мгновение, чтобы осмыслить услышанное.

— Значит, я тоже дядя?

— Еще чего. Этот ребенок — мой племянник. Мой и Винсента. — Он оглядывает Данте с ног до головы. — Ты просто парень, который работает на его отца.

Данте игриво сжимает свою грудь.

— Это больно, чувак. Я думал, мы семья.

— Ни за что, — говорит ему Маркус, после чего снова переключает свое внимание на меня. — Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал, брат.

Есть только одна вещь, которую нужно сделать.

— Усильте охрану вокруг моего сына и его матери. Следи за всеми, кто их окружает. А также, пожалуйста, следи за ними сам.

Маркус кивает.

— Я пересеку океан ради тебя, брат. Сохранить твою семью в безопасности — это ничто. Доверься мне.

— Я доверяю тебе. — Я поворачиваюсь к Данте. — Узнай, в каком клубе Винсент прожигает свою жизнь, и притащи его домой. Если понадобится, переломай ему ноги, но он нужен мне живым.

Данте поднимается на ноги и поглаживает свою рубашку.

— Доверься мне, я так и сделаю. — Я знаю, что он так и сделает. Данте еще больше, чем я, недоволен образом жизни Винсента.

Маркус и Данте кивают мне, а затем уходят. Музыка становится громче, когда они открывают дверь, а затем стихает до шепота, когда она закрывается за ними. Как только я остаюсь один, мои руки снова сжимаются в кулаки, и я позволяю своему гневу проявиться.

Надвигается война, и она надвигается на нас в полную силу. Я чувствую ее, ощущаю ее вкус и запах, когда она приближается. Вонь крови, вульгарный вкус смерти и зловещее ощущение того, что души покидают свои тела.

Прошло пятнадцать лет с последней войны, а я поклялся оберегать всех после того, как потерял родителей.

Мои плечи напрягаются, когда осознание происходящего бьет меня по кишкам. В случае войны я могу потерять гораздо больше. Я только что нашел своего сына и Елену, и мне нужно обеспечить их безопасность.

Катерина не была слабым местом Маркуса, и все же они пришли за ней. Можно быть уверенным, что они примутся за Елену и Лукаса, если узнают о них. Сейчас это мои самые большие слабости, и враги воспользуются любой возможностью, чтобы использовать их в качестве приманки, чтобы заманить меня.

Они могут попытаться, но у них ничего не получится, потому что я намерен обеспечить их безопасность. И мне плевать, что для этого придется рисковать жизнью.

***

— Ты шутишь, да?

Елена перестает улыбаться, когда видит, насколько я серьезен. После вчерашней встречи с Виктором я придумал лучший план, чтобы обезопасить ее и Лукаса.

Они должны переехать ко мне.