Тайный паладин 6: Черно-белый

Убийца даже попыталась остановить ее сеткой духов. Вот только маленький шарик Живой тьмы, что выдал всем Кит еще в мире демонов, продолжал гореть в сжатом кулаке Евы-Локки. И она пробила последнюю преграду на своем пути, а потом с разгона врезалась с сухие старые кости. Боль пронзила призрачное тело, но девушке было плевать. Она рвалась к силе, чужой, дикой, жестокой, бесконечной силе, которая могла менять мир…

Рвалась, пытаясь нащупать ее в бесконечной пустоте, окутавшей ее саму со всех сторон. Вот только не было точки, к которой стоило стремиться. Вся пустота вокруг и была тем самым спящим богом, который постепенно просыпался, словно голодный хищник, в пещеру к которому сама прибежала долгожданная добыча.

— Какая вкусная, но маленькая душа… — услышала Ева-Локка, а потом свет вокруг нее окончательно погас.

* * *

Никита чуть не выругался, когда сначала Парсонс, а вслед за ним и Ева-Локка бросились к телам мертвых богов. Причем если рыцаря смерти никто даже не догадался попытаться остановить, то на пути призрака встала Марика и проиграла.

«Назвала ее сестрой, — заметил дневник. — Значит, они были не просто ученицами одного мастера когда-то. Они были кровными родственницами. Вот почему им так легко удалось договориться».

— Дура, это не вернет Игрис! — рявкнула Марика, отдирая Еву-Локку от костей, но было уже поздно, глаза девушки-призрака замерли, и было видно, что столкновение с сознанием мертвого бога уже началось.

«Ага, значит, была и третья сестра, которая погибла окончательно, и ее-то призрак и хотела вернуть. Благородно, но глупо», — продолжал рассуждать дневник.

— Благородно, но глупо, — повторил про себя Никита, а потом, наплевав на логику, здравый смысл и продолжающего набирать силу Сириуса, подошел и ухватил за плечо Парсонса.

«Скелет, скудная добыча», — до слуха парня донесся чей-то замолкающий голос, и стало понятно, что сознание мертвого бога уже все закончило. Рыцарь смерти погиб, так и не сумев ничего сделать, а бывший небожитель снова впал в спячку, не сумев пробудиться из-за того, что в его жертве оказалось слишком мало духовной энергии. Действительно, что такое для бога один рыцарь смерти, причем даже не высшего уровня…

— Ева-Локка! — Никита со скрипом зубов отпустил Парсонса, а потом, оттолкнув в сторону Марику, подхватил тело девушки-призрака.

И вот тут, как оказалось, шанс еще был. То ли сестра смогла поддержать Еву-Локку, то ли призраки в целом оказались более стойкими созданиями. Как бы там ни было, когда Никита ухватил девушку и рухнул в ее внутренний мир, та еще оставалась жива. Вот только обнаружились и плохие новости — мертвый бог тоже был еще полон сил и желания разобраться с теми, кто его потревожил. Никита сразу почувствовал, как тьма вокруг начинает сгущаться, и ударил во все стороны горящим внутри него светом.

— Смертный… Светлый… — тьма на мгновение отступила, а потом собралась в форме незнакомого Никите человека.

— Отпусти ее, — Никита загородил собой рухнувшую без сознания Еву-Локку.

— Еда… Сила… Отдай… — у существа перед парнем еще не проснулось сознание, были только инстинкты, и они не привыкли отступать ни перед кем.

— Вот же зараза! — Никита помнил, кто перед ним, и понимал, что стихии тринадцати миров, созданные для того, чтобы подобные этому боги ими управляли, не помогут.

Поэтому парень потянулся к той единственной силе, на которую их власть точно не распространялась, в своей личной тринадцатой стихии. И пусть ее было всего ничего, хватило лишь на кинжал чистого, голубого, как небо, цвета, но это было хотя бы настоящее оружие даже в такой ситуации. Пользуясь тем, что его враг не до конца проснулся, Никита подлетел к нему и без какого-либо сопротивления со стороны мертвого бога вогнал этот импровизированный кинжал тому прямо в глаз.

И недобог взвыл. Его крик пронзил границы внутреннего мира Евы-Локки, вырвался наружу ударной волной, удивившей тех, кто это заметил, а еще он сломал стенку между духовными кристаллами Никиты и призрака, на время объединив и их двоих, и мертвого небожителя в одно целое.

— Еда! Нужна еда! — похожее на бледного упыря создание принюхалось, даже ненадолго забыв о кинжале в глазу, а потом, заметив что-то во внутреннем мире Никиты, резко прыгнуло вперед, за раз преодолевая больше сотни метров.

Парень просто не успел среагировать — все-таки скорость бога, пусть и мертвого, и обычного смертного нельзя было даже сравнивать.

— Нет! Он хочет сожрать кристалл! — когда Никита поднялся на ноги, сбитый ударной волной от прыжка недобога, то первым, что он услышал, был крик дневника.