Тайный папа для двойняшек (СИ)

Подхожу ближе к ней. Она продолжает испуганно смотреть на меня. Тяжело дышит, ее зрачки расширяются, заполняя всю радужную оболочку.

- Что? - она так взволнованно говорит, будто воздуха в ее легких не хватает. Она понимает, что сейчас я смотрю на нее по-другому. Она чувствует мой испытывающий взгляд на себе.

А меня волновал всего один вопрос:

- Скажи, это ты вещи Ани мне подсунула? Вещи, телефон? И та девушка…

Она почти вжалась в стену.

- Я все расскажу… Все.

- Я просто тебя очень сильно люблю, понимаешь? Жизни без тебя не представляю, - говорит и скорей всего не верит своим словам. – Я же все делала ради тебя. А ты только о ней и думал. Всегда. Мне даже казалось, когда ты потерял память, тоже думал о ней.

Разве это любовь? Эта слишком сильная тяга к хорошей жизни. На что она надеялась? Что я не вспомню? Или что меня больше никогда не будет. Да, для нее это был бы самый оптимальный вариант. Думаю, она бы скорбела. Сильно, пронзительно и так естественно. Говорила бы пламенные речи, о том, как нам его не хватает, вытирая слезы шелковым, носовым платком.

- Просто так получилось, - пожимает плечами, не знает, что сказать. – Я не понимала, что делаю. Так внезапно все произошло. Я не думала, что произойдет авария, что все так повернется.

- Ты ни о том говоришь.

- Обещай, что ты отпустишь меня? А я все тебе расскажу и уеду, к родителям в Лондон. Ты больше никогда меня не увидишь. А я… А я забуду тебя и все что происходило между нами. Забуду, как ты забыл.

- В твоем положении торговаться, не самый лучший вариант.

- Ты просто меня не понимаешь.

- Я и не хочу тебя понимать! – ударяю кулаком об стену. – Как и не хочу видеть и слышать! Как можно тебе верить? Как можно с тобой о чем-то договариваться? – склоняюсь над ней и чувствую, как она дрожит.

- Твоя мать, когда узнала, что ты с этой нищенкой…

- Как ты ее назвала?

- Я не помню как ее зовут! – произносит почти слезно.

- Ее зовут Аня. Запомни это. На всю жизнь свою запомни! – ударяю кулаком возле ее лица и в этот момент показалось, что все стены в доме содрогаются.

- Хорошо-хорошо, - соглашается и продолжает свой рассказ дальше. – Она тогда узнала, не знаю как и сказал прийти к ней домой вместе с сестренкой. Не помню, в какой это день было, столько времени уже прошло...

- Ты ни о том говоришь.

- Обещай, что ты отпустишь меня? А я все тебе расскажу и уеду, к родителям в Лондон. Ты больше никогда меня не увидишь. А я… А я забуду тебя и все что происходило между нами. Забуду, как ты забыл.

- В твоем положении торговаться, не самый лучший вариант.

- Ты просто меня не понимаешь.

- Я и не хочу тебя понимать! – ударяю кулаком об стену. – Как и не хочу видеть и слышать! Как можно тебе верить? Как можно с тобой о чем-то договариваться? – склоняюсь над ней и чувствую, как она дрожит.

- Твоя мать, когда узнала, что ты с этой нищенкой…

- Как ты ее назвала?

- Я не помню как ее зовут! – произносит почти слезно.

- Ее зовут Аня. Запомни это. На всю жизнь свою запомни! – ударяю кулаком возле ее лица и в этот момент показалось, что все стены в доме содрогаются.

- Хорошо-хорошо, - соглашается и продолжает свой рассказ дальше. – Она тогда узнала, не знаю как и сказал прийти к ней домой вместе с сестренкой. Не помню, в какой это день было, столько времени уже прошло...

- Ты ни о том говоришь.

- Обещай, что ты отпустишь меня? А я все тебе расскажу и уеду, к родителям в Лондон. Ты больше никогда меня не увидишь. А я… А я забуду тебя и все что происходило между нами. Забуду, как ты забыл.

- В твоем положении торговаться, не самый лучший вариант.

- Ты просто меня не понимаешь.

- Я и не хочу тебя понимать! – ударяю кулаком об стену. – Как и не хочу видеть и слышать! Как можно тебе верить? Как можно с тобой о чем-то договариваться? – склоняюсь над ней и чувствую, как она дрожит.

- Твоя мать, когда узнала, что ты с этой нищенкой…

- Как ты ее назвала?

- Я не помню как ее зовут! – произносит почти слезно.

- Ее зовут Аня. Запомни это. На всю жизнь свою запомни! – ударяю кулаком возле ее лица и в этот момент показалось, что все стены в доме содрогаются.

- Хорошо-хорошо, - соглашается и продолжает свой рассказ дальше. – Она тогда узнала, не знаю как и сказал прийти к ней домой вместе с сестренкой. Не помню, в какой это день было, столько времени уже прошло...

- Ты ни о том говоришь.

- Обещай, что ты отпустишь меня? А я все тебе расскажу и уеду, к родителям в Лондон. Ты больше никогда меня не увидишь. А я… А я забуду тебя и все что происходило между нами. Забуду, как ты забыл.

- В твоем положении торговаться, не самый лучший вариант.

- Ты просто меня не понимаешь.

- Я и не хочу тебя понимать! – ударяю кулаком об стену. – Как и не хочу видеть и слышать! Как можно тебе верить? Как можно с тобой о чем-то договариваться? – склоняюсь над ней и чувствую, как она дрожит.

- Твоя мать, когда узнала, что ты с этой нищенкой…

- Как ты ее назвала?

- Я не помню как ее зовут! – произносит почти слезно.

- Ее зовут Аня. Запомни это. На всю жизнь свою запомни! – ударяю кулаком возле ее лица и в этот момент показалось, что все стены в доме содрогаются.