Тайный притон Белоснежки

Марина попыталась выпрямиться, но Толик словно бы оцепенел. Его руки были по-прежнему сплетены на шее у Марины. Чтобы освободиться, девушка дернулась, но получилось это у нее неудачно. Толика от ее рывка подкинуло вверх, локтем он зацепил штатив с капельницей, который зашатался и упал, больно стукнув самого парня по голове. Толик вскрикнул, дернулся в другую сторону, задел поднос с лежащими на нем шприцами, которые взлетели в воздух, а потом градом осыпались на несчастного парня.

Все это сопровождалось воплями Нины Георгиевны, требующей от Марины оставить ее сына в покое, протестующими криками самого Толика и громкими истошными рыданиями Настеньки, которая вообразила, что ее любимому Толику причинили боль.

– Толик! – рыдала она. – Толик! Бедный мой! Что она с тобой сделала?!

Наконец Марине удалось вырваться из рук бывшего жениха, но выход был перегорожен глыбой Нины Георгиевны и тушей Настеньки. Преодолеть такое препятствие было не под силу никому, и Марина струсила. Была бы еще тут одна Нина Георгиевна, от нее можно было бы смыться, покружив вокруг кровати Толика. Но вдвоем эти мегеры живо зажмут ее в угол. И что тогда? Разумеется, Марина им без боя не сдастся. И все же драться с собственной начальницей у нее не было ни малейшей охоты, потому что, как уже говорилось, свою работу Марина любила.

И что было делать? Девушка начала протискиваться вдоль стены, стараясь держаться поближе к кровати Толика. В случае чего возьмет его в заложники. Все лучше, чем идти врукопашную с Ниной Георгиевной. Продвигаясь к своей цели, Марина внезапно ощутила за спиной пустоту. Окно! Открытое настежь окно. Вот оно, спасение! Вот он, ее путь на свободу!

Девушка запрыгнула на подоконник и смерила взглядом расстояние до земли. Высоко. С непривычки у нее даже сначала закружилась голова. Но дурнота быстро прошла, и Марина принялась подсчитывать свои шансы уцелеть, сиганув с высоты второго этажа. Получалось, что выжить шансы есть хорошие, а вот насчет получения травм малой и средней тяжести уже были сомнения.

«Как минимум ногу сломаю. Или вывихну. Оно мне надо?»

Но, оглянувшись назад, Марина увидела приближающуюся к ней Нину Георгиевну. Вид у женщины был такой угрожающий, что девушка поняла: разговорами тут делу не поможешь. Настенька та и вовсе растопырила свои короткие ручки. Была бы она одна, Марина бы с ней справилась. Но Нина Георгиевна портила всю картину.

– Прощайте! – крикнула им Марина и…

Нет, она не прыгнула вниз. Не такая она дурочка, чтобы рисковать своим здоровьем. Марина нашла другой выход. Вдоль старого здания тянулся длинный карниз, по которому Марина и пошла. Тоже ничего хорошего, и страшно было до жути, но все-таки девушка с каждым шагом продвигалась к своему спасению. Ее целью было окно следующей палаты. Что будет, если Нина Георгиевна ворвется и в ту палату или если окно окажется закрытым, Марина предпочитала не думать.

Она достигла окна, которое по случаю жары было гостеприимно распахнуто настежь, чтобы впустить как свежий воздух, так и всякого, кто пожелает войти вместе с ним. Видимо, эта палата тоже была платной. В ней стояла всего одна кровать. Здесь был сделан свежий ремонт, к тому же на стене висела плазма, которая сейчас была никому не нужна. Единственный пациент этой палаты находился в тяжелом состоянии. Окутанный проводками и подключенный к мигающему и пикающему монитору, он ничего не видел и не слышал.

Марина подошла к нему ближе, и острая жалость царапнула ее за сердце. На кровати лежал совсем молодой мужчина, лет двадцати пяти, не больше. Видимо, лежал он в больнице недолго, потому что щеки его еще не успели побледнеть, их покрывал ровный золотистый загар. Сама не отдавая себе отчета, Марина подошла к мужчине и невольно залюбовалась его гладкой кожей и точеным профилем. Линия губ у него была безукоризненной, и даже сейчас казалось, что в уголках рта таится веселая улыбка. Удивляясь собственному безрассудству, Марина протянула руку и погладила мужчину по волосам. Светлые шелковистые кудри на мгновение примялись, но тут же вновь упорно превратились в упругие завитушки. И в этом их упрямстве Марина усмотрела хороший признак.

– Поправляйся, голубчик. Не знаю, что с тобой случилось, но поправляйся обязательно. Такой симпатичный парень просто не может позволить себе умереть.

Мужчина ничего ей не ответил, глаза его были по-прежнему закрыты. Но Марине показалось, что пиканье на мониторе стало чуть более частым и сильным. Впрочем, вскоре все вернулось в норму, и девушка подумала, что это ей просто померещилось. Она прикоснулась к руке больного, обратив внимание на красивую татуировку. Сначала Марина решила, что это цепочка, но потом поняла, что все звенья представляют собой какие-то диковинные буквы.