Тайный путь

Юноша обхватил голову руками – было от чего задуматься! Да и не только задуматься – умом тронуться. Ну-ка, этакие-то дела! Прямо как в старом американском фильме. «Назад в будущее»! Ладно, потом обо всем этом можно будет и поразмыслить, повспоминать, не до того сейчас – мужиков бы не подвести. Очень уж не любил такие дела Лешка – подводить других. Мужики-то надеются, а он?

Прибавив шаг, юноша вышел на проселочную дорогу – грунтовку, выходившую прямо к Касимовке через старую колхозную ферму. Повезло – громко урча двигателем и громыхая, позади, из-за поворота, показался пустой «Урал» с фишкой. Лесовоз. Лешка голоснул и, дождавшись, когда небритый водила остановит машину, быстро забрался в кабину:

– В Касимовку?

– А куда ж еще? – с треском врубая передачу, хохотнул водила. – Не на ферму же!

Поехали, подпрыгивая на ухабах. Весело поскрипывала на зубах желтая дорожная пыль, мимо проплывал сосновый лес, затем показался ельник…

У ельника, на скамеечке под деревянным козырьком и вкопанным рядом плакатом – «Береги лес от пожара!», уютно расположилась компания, углядев которую, Лешка поспешно отвернулся, опасаясь, как бы раньше времени не узнали. Выпивохи-то были как раз те – здоровенный бугай тракторист Иваничев и слесарюги! Вот они, оказывается, где…

К ужасу юноши, узревший теплую компанию водила, подъехав ближе, обрадованно притормозил и распахнул дверь:

– Здорово, мужики!

– Привет, Кольша! – пьяно замахали слесаря. – Что, на работе сегодня?

– Не. – Водила выбрался из кабины и ухмыльнулся. – Выходной. В Касимовку вот, в магазин еду. Жена сказала, рыба там какая-то есть. Путассу, кажется…

Бугай Иваничев хохотнул:

– Возьми лучше воблы, Кольша! Да с пивком.

– А разве есть в сельпо вобла-то? – заинтересованно переспросил лесовозник. – Что-то не видал.

– Да на что тебе вобла-то, Николай? – засмеялся кто-то из слесарюг. – Сам, что ли, на рыбалку не ходишь?

– Да хожу иногда…

– Иногда… хэк! – Иваничев хмыкнул и прищурился. – Видали мы тебя с электроудочкой… Что, бабе-то твоей, щук да окуней мало? Путассу подавай?

– Да любит она эту самую путассу. – Водила присел на корточки и, угостив собеседников «беломором», задымил сам. – И минтай еще. Окуней не ест – костье, говорит, одно.

– Ох, и баба у тебя, Николай. Привередливая!

– Стакан намахнешь, Кольша?

Лесовозник хохотнул:

– Ты че, Иван, спрашиваешь?

– Ну, на!

Скукожившийся в кабине Лешка углядел краем глаза, как тракторист Ваничев ловко набулькал в захватанный граненый стакан какой-то подозрительной коричневато-бурой жидкости из бутылки с надписью «Портвейн 777», что продавалась в сельпо, кажется, за тридцать пять рублей. Или – за тридцать два… Не! За тридцать девять!

Вообще, это казалось странным, и ничуть не похожим на обычное поведение выпивох – уж на тридцатку-то куда лучше спирту купить, хоть у той же Федотихи, а не тратить деньги на портвейн, который этим трем – что слону дробина. Та же самая мысль, похоже, пришла и к водителю. Выпив стакан залпом, он утер губы рукавом спецовки и с ухмылкой кивнул на бутылку:

– Вы чего это, уже на вино перешли? Красиво жить не запретишь!

– На ферме взяли, – аккуратно затушив окурок о подошву кирзового сапога, пояснил кто-то из слесарей. – Там скотник, Семеныч, нам давно должен был.

– То-то и я и смотрю – ваш портвейн навозом пахнет! – рассмеялся шофер.

– То не портвейн, то – бутылка!

Во время всей этой беседы Лешка пришел в себя и расслабился – похоже, никого он не интересовал. Да и узнай его сейчас, попробуй – с этакими-то патлами. Иваничев, правда, заглянул невзначай в кабину, присвистнул:

– Что это у тебя там за лялька сидит?

Лесовозник Николай отмахнулся:

– Не лялька это. Пацан. В Касимовку добирается, вот, взял по пути…

– Слышь, пацан… – Встав, Иваничев вразвалочку подошел к распахнутой двери машины. – Ты это… В Касимовке если вдруг Леху-практиканта увидишь, передай, что трактор мы и без него вытащим… пусть только то, что обещал, принесет. Ну и это… само собой, закуски какой-никакой купит – сырку плавленого там, кильки, хлебушка… А то ведь с утра не жрамши.

– Передам, – кивнув, буркнул Лешка.

– Вот и ладненько, – Иваничев отошел обратно к скамейке. – Ну, орелики, потопали на болото!

– А Леху, что, ждать не будем?

– Да чего его ждать-то? Придет, никуда не денется… А мы пока трактор вытащим… Да там просто вытаскивать, трос только как следует подцепить…

Мужики поднялись, отряхнулись, и, простившись с водилой, бодро зашагали по пыльной, разбитой тракторами и лесовозами, грунтовке.

Не узнали! Не узнали!

Лешка вот, правда, теперь никак не мог решить – хорошо это или плохо? Неужто так изменился? Ладно – переодеться, подстричься – а там видно будет…

За поворотом, за ельником, показались домишки Касимовки. Два трехэтажных, панельных, один двухэтажный кирпичный, остальные деревянные. Урча двигателем, лесовоз повернул к деревне и, прогромыхав по ухабам так, что Лешка едва не расшиб башку о крышу кабины, остановился на небольшой площади перед сельпо и дощатым, выкрашенным выцветшей голубой краской клубом, построенным еще пленными немцами.