Тайный советник императора Николая II Александровича

– Вообще, вот, допустим, христианин с кем-то поссорился. Осуждать врага не дело, хотя на это все мастера. Лучше разобраться, а в чём виноват я? Найти и покаяться. А с его виной разбираться – не моё дело. Церковь же – знай осуждает богоборческую власть. Хоть и ясно сказано Павлом, что власть от Бога. А покаяться за тех, кто встрял в политику, да даже и в гражданскую войну – об этом я пока что не слышал.

Тот же монашек, что меня сюда привёл, принёс чай. Точнее, отвар шиповника. Налил в кружки из большого чайника, и чайник на подставочку поставил. Две вазочки варенья, блюдце с просфорами посредине. Отвар вкусный и явно полезный, варенье – так вообще земляничное. Я считаю – деликатес. Монашек скромно уходит. Местные, вообще, умеют молчать.

– Или возьмём главного новомученика – царя, – я с удовольствием ем просфоры с вареньем, запиваю чаем, – Мне вообще непонятно, разве его расстреляли за веру? Да пофиг была его вера большевикам. Просто бывший царь, ну и на всякий случай… Конечно, расстрелять всю семью… Вкусное у вас варенье, вообще отличное. Но ведь сколько таких семей погибло в гражданскую. А в мировую? Миллионы людей! А кто её начал? Николай, Вильгельм и Франц-Иосиф, на троих сообразили. А с Японией война? Сотни тысяч погибли, неизвестно, за что. Я уж не говорю о кровавом воскресенье, хотя убить ни за что, самых доверчивых… Но вот его иконы во многих храмах видел.

– Я вам сейчас на этот вопрос не отвечу, но, думаю, ответ вы получите. И скоро. А вот скажите мне, как вы относитесь к своему возрасту? Пятьдесят лет, в этом возрасте многие мужчины начинают жалеть о прошедшей молодости, о женщинах.

– Да, бывают такие мысли. Но это же так, пустые мечты. Молодости не воротишь.

– А если бы можно было вернуть? Вы читали Гайдара «Горячий камень»?

– Да. Никогда не понимал, почему старик отказался. Ну ладно взрослый мужик – ему семью надо кормить, но старик… И под надуманным предлогом, как мне кажется.

– А для нас, монахов, это естественно. Ведь молодость… Гормоны давят, далеко ли тут до греха?

– А это всегда грех?

– Часто. Женщина хочет, чтобы на ней женились, помогли детей вырастить. Это естественно. Часто ещё и хочет жить богато, красиво. А кто должен это обеспечить? Вот вы – на каждой женились?

– Конечно, нет. Я всего один раз женился.

– Вот. А остальные женщины – они могли и обидеться. Я уж не говорю об изменах. Был грех?

– Ну да, если подумать… Но я ведь не монах. Да, наверно, некоторые обижались.

– Да и потом – вот вы женились. Надо кормить семью, детей выращивать. Можно сказать, вас запрягли на четверть века, если не больше. Не мудрено, что старичок отказался, он-то всё это понимает. Молодость… Всё время должен, должен. А уйти в монастырь – так ведь это подвиг. Многолетний подвиг, а старость, тем более смерть – как награда. А вы добровольно готовы?

– Ну, я особо не думал… Но ведь если не потерять память – это какое преимущество. С теми же женщинами… Хотя, конечно, грех… а вы почему об этом спросили?

– Узнаете, раб Божий, всё узнаете. И скоро. Но сначала надо вам кое-что сделать. Прямо сейчас. Берите лодку, они просто на берегу стоят, и отправляйтесь на остров Анзер. Знаете, как добраться? Из бухты выйдете, и направо, а там не так далеко.

– Ну хорошо, на Анзер, я помню схему. А там что?

– А там – не волнуйтесь, там всё будет хорошо. И с вами, и с женой. Вам главное до туда добраться. Прямо сейчас и отправляйтесь с Богом, – отец Михаил меня крестит. Наверно, я должен руку поцеловать? Но я просто встаю, кланяюсь, поворачиваюсь к двери.

– Да, и ещё – не держитесь вы за лодку, если вдруг перевернёт – просто плывите вплавь.

Старец замолкает, и я выхожу. Ничего себе, это последнее замечание. Температура воды сейчас градусов десять, наверное. Долго не проплаваешь. Есть, наверно, тренированные люди, но я вряд ли долго продержусь.

Сейчас вечер, но июнь, белые ночи. Надеюсь, ветер к ночи стихнет. Хотя – погода, кажется, портится. По небу летят с юга тучи. Ветер не слишком сильный, но это здесь. А в открытом море? Пожалуй, идти на лодке несколько километров я бы не рискнул. Но ситуация уникальная: старец меня из всех выделил, побеседовал, дал прямое указание…

На берегу три лодки, перевёрнутые. А вёсла где брать? Рядом никого не видно. Ладно, перевернуть лодку я смогу. Вот эту, она ближе к воде. Так, в ту сторону, совсем почти в воде окажется. Ээээ… Застрял, надо руки перехватить… Коленкой помогаю… Ещё немного… Получилось. Запнулся за вёсла, чуть не упал. Они под лодкой лежали. До воды полметра, но сдвину ли я лодку с места? Получилось, по мокрой грязи лодка хорошо скользит. Но кроссовки все в грязи теперь. Наверно, не только кроссовки. Ладно, хоть сортир чистить не поручили. Снимаю кроссовки и с лодки полощу их в море. Пусть пока посушатся на ветру, на кормовой лавке.